— В зависимости от того, что за план, — уклончиво ответила я.
Заказав еще кружку пива и какой-то крабовый салат, Земляной не спеша изложил свою идею. Мне понравилось. Естественно, имелись недостатки, и совместно мы их устранили.
Кое-что добавили, отшлифовали шероховатости. Получившийся в результате план решал все мои проблемы.
— Вас не вздрючат за самодеятельность? — поинтересовалась я на прощанье у следователя.
— Меня вздрючат, если я не доведу это дело до конца, — ответил он, горько улыбаясь, — начальство уже заездило. Еще и Интерпол. Этого французишку собираются экстрадировать. Наши артачатся, но чутье подсказывает, что уступят. Здесь большая политика.
— Тогда встретимся без пятнадцати двенадцать, — мне надоело слушать его жалобы: будто у меня самой не жизнь, а сказка.
— Да, я все подготовлю, — кивнул он.
Когда я вернулась в особняк Агеевой, Алиса Юрьевна радостно сообщила, что закончила оформление документов на усыновление, а также пришли бумаги из Бразилии. Надо вылетать и вступать в права наследства.
— Если повезет, то я сегодня вечером решу вашу последнюю проблему, — решила я не оставаться в долгу.
— Что вы имеете в виду? — наморщила лоб Агеева.
— Глеб. Я разберусь с Глебом, — пояснила я.
— Убьете? — понизив голос, произнесла она.
— Я не киллер, — был мой ответ, — есть способы и получше.
В больничной палате царила полная темнота. Оснащенная прибором ночного видения, я прокралась к постели Глеба. Ни один звук не выдал моего присутствия, тем не менее бандит проснулся и истошно заорал. Быстро выдернув у него из-под головы подушку, я накрыла Глебу лицо и подержала так, пока он не потерял сознание. Потом я отбросила подушку в сторону, прошла к стене и включила половину освещения в палате. Он должен видеть мое лицо, когда очнется. Привязывая руки бандита к боковым перекладинам кровати, я осмотрелась. В палате имелись еще две койки, пустовавшие в данный момент, старый обшарпанный стол и больше ничего. Глеб закашлялся, дернулся. Я с безразличным выражением глянула на него, наполняя из пузырька шприц.
— Очухался? — мельком я заметила, как вытянулось его лицо.
— Ты! — воскликнул он в изумлении. — Как ты… — И вдруг во всю глотку завопил: — Охрана! Охрана! Убивают! Помогите!
— Благодаря моим стараниям они проснутся только под утро, так что можешь не утруждать свое горлышко, — посоветовала я спокойно. — А утром они проснутся, попьют кофе, а потом, обнаружив тебя окоченевшим, так удивленно скажут: «Вот, бля!»
— Как, как ты сюда проникла? — спросил с ужасом Глеб, прекратив бессмысленные попытки звать на помощь.