Для начала я позвонила в «Металл-С». Трубку никто не снял. Либо Костя уже ушел оттуда, либо просто осторожничал. Понадеявшись на первое, тем более, что времени у него было достаточно для того, чтобы завершить обыск в офисе, я набрала номер следователя Калугина.
Он снял трубку после первого же гудка.
— Игорь, у меня к тебе новая просьба, — без предисловий сказала я.
Он узнал меня сразу.
— Выкладывай.
— Сегодня убили Красильникову, — выдала я.
— Твою мать, — ругнулся он. — Ставридов будет в бешенстве. От тебя никогда не дождешься хороших новостей.
— Не торопись с выводами и выслушай до конца. Она знала, кто отравил Сякина, но решила наварить немного деньжат при помощи шантажа. Хорошего, как видишь, из этого ничего не вышло. Но суть в другом. У Ани есть сестра. Они здорово похожи друг на друга, Игорь. Я только что пообщалась с ней, и она согласна выдать себя за Аню.
— Для чего? — встрял в мой монолог с вопросом Калугин.
— Для приманки, Игорь, для приманки. Надо положить Елену, так зовут сестру, в реанимацию и сказать, что это Аня и есть шанс спасти ее. Ты понимаешь, куда я клоню?
— А ты понимаешь, как это опасно?
— Под мою ответственность.
— Ставридов с тебя шкуру сдерет, — пообещал Калугин. — Он и так зуб на тебя точит.
— Пусть точит, — отмахнулась я. — Ты же прикроешь меня.
— Постараюсь, — традиционно ответил Игорь.
— Мы поймаем убийцу. Клянусь тебе, поймаем.
— Ладно. Что конкретно требуется от меня? — в голосе Калугина наконец-то послышалась решимость.
— Подготовь Ставридова — раз, договорись с докторами из реанимации — два и пусти слух — три.
— Как это «пусти слух»?
— Через средства массовой информации. Пусть об этом напишут в газетах, объявят по радио и телевидению. Сумеешь? — я не сомневалась в его ответе.
— Постараюсь.
— И приезжай сам за Леной.
— Диктуй адрес.
Вот это уже разговор. Вот это я понимаю. Специалист.
Я продиктовала ему адрес Селиванова, и Игорь пообещал, что, как только все будет готово, он прибудет.
Не прощаясь, я повесила трубку.
— Колесо закрутилось, — объявила я Красильниковой-младшей. — Не хочу вас пугать, но назад теперь хода нет.
— И не надо, — ответила она. — Я принимаю решение только раз.
Молодец! Впрочем, как она недавно сказала, ее жизнь — это теперь моя головная боль. Но не сейчас еще. Опасность возникнет только тогда, когда пущенный нами слух дойдет до ушей убийцы. Радио, газеты, телевидение — это все, конечно, очень хорошо, но я не могла отказать себе в удовольствии закинуть «утку» в некоторые уши.
Я снова сняла трубку. Набрала номер Нежельской.
— Слушаю, — откликнулась она на том конце провода.