— Какая теперь разница, — холодно отрезала я и взяла за руку Демидова: — Пойдемте, Сергей Викторович. Пора домой. На сегодня, кажется, довольно.
— Разве я мог подумать, что такое произойдет из-за двух рублей?.. — пробормотал он. — Особенно послекризисных… Это надо же… мне разбили морду из-за двух грошей. Черт побери! — И он осторожно пощупал свою попорченную физиономию, и без того не блистающую аттической красотой, а сейчас еще и основательно распухшую и оттого представляющую совсем уж удручающее зрелище.
— В конце концов он сам лез под пулю, — безотносительно к последним словам Демидова произнесла я, подводя итог своим малоутешительным мыслям. — Но такой свистопляски я больше не допущу. Такое впечатление, Сергей Викторович, что все представители мало-мальски криминальных кругов, мягко говоря, неравнодушны к вам и при встрече пытаются максимально выразить свои теплые чувства. Причем даже не зная, кто вы такой. Аура у вас такая, что ли?
— И все время по трое, — горестно откликнулся он.
Глава 4 ОДНО ПРИОБРЕТЕНИЕ И ОДНА ПОТЕРЯ ЮРИЯ НАЧАЛОВА
От конечной остановки «одиннадцатого» до дома Демидова мы добрались пешком минут за тридцать. Обычный двухэтажный дом на отшибе вселенной. Две башенки с претензией на какой-то стиль придавали ему колорит, если так можно выразиться, удручающей и безвкусной обыденщины, свидетельствующей о сомнительных архитектурных пристрастиях нынешних хозяев жизни.
— Вот мы и пришли, — радостно сказал Демидов. — А это еще что такое?
На асфальтовой стоянке возле дома стояли две иномарки. Одна — здоровенный черный джип «Чероки» — очевидно, принадлежала демидовской охране. Зато вокруг второй — белого пятисотого «мерса» — он прошелся, от удивления даже привстав на цыпочки. Потом посмотрел на номер и покачал головой.
— Навороченный номер-то. Кто-то не слабо крутой пожаловал. Кто бы это мог быть?
— То есть эту машину вы видите в первый раз?
— Ну да, — ответил он, — вот джип «Чероки» — это ясно, мои горе-охраннички. А этот «мерс»… кто его знает.
— Реве тай стогне джип «Чероки»… — пробормотала я, подходя к внушительной черной двери дома. — Ключи-то у вас есть?
А то тоже мне новый русский: ни денег при себе, ни сотового телефона, ни пейджера. Безответственность немыслимая! За что он только платит деньги своим охранникам? Или он платит им так же, как предлагал мне, — в рублях, да еще во много раз меньше, чем полагалось бы? Тогда неудивительно, что они его теряют на улицах.
— Ключи вот, — сказал он. — А что, вы предполагаете, это может быть серьезно?
Я посмотрела на его безбожно распухшую физиономию или, вернее, отекшую до состояния непотребной хари, и с легкой улыбкой ответила: