— Послушай, какой смысл нам спорить о характере моего дяди? — я попыталась подписать мировую.
— Огромный смысл, — Антон снова завелся. И даже его чувства ко мне отошли на второй план. Сейчас в нем сидел только честолюбивый хирург. — Нашей клинике нужен другой главврач. И если он, как ты говоришь, радеет за честь «Виты-С», пусть подаст заявление об уходе.
— И кто же займет место главврача? — я тоже заразилась азартом спора. — Уж не ты ли?
— А хотя бы, — серьезно ответил он.
— А какую роль во всей этой истории играет Чиф? — выпалила я.
— Какой еще Чиф? — не понял он.
Профессиональным актером Алябьев не был, а потому я поняла, что о Чифе он действительно слышит впервые. Проверка не прошла. Вернее, прошла, но с отрицательным результатом. Однако я была этому рада.
— Кто такой Чиф? — повторил Антон.
— Не бери в голову, — отмахнулась я.
— Ты чокнутая, да? — он с опаской отошел от меня.
— Расслабься, Антон, — успокоила его. — С головой у меня все в порядке.
— А тогда что ж ты несешь какую-то чушь?
— Прости.
Он еще раз оглядел меня с ног до головы, махнул рукой и двинул прочь.
На этот раз я не стала останавливать. Пока мне от него больше ничего не нужно. Но тем не менее Антон заставил меня по-новому взглянуть на некоторые вещи. Значит, несмотря на домашнюю покладистость и извечную рассеянность, на работе Решетников был тираном. Если Антон не врал, конечно. А если не врал, то выходило, что весь коллектив клиники настроен против Александра Михайловича. А он, несмотря на это, продолжал оставаться главврачом. Стало быть, что-то мешало коллективу низложить его и заставить уйти. Что-то или кто-то. Может, Шубин? Если это именно он горой стоит за Решетникова, покушения организованы другим человеком. Кем? Тогда, выходит, кем-то из коллектива. Хотя почему? Я совсем упускала из виду тот факт, что убийца может и вовсе не иметь отношения к клинике. В самом деле. Надо поговорить об этом с Александром Михайловичем.
— Что с вами, Женя? — раздался голос за моей спиной, и кто-то осторожно взял меня за плечи.
Я обернулась. Это как раз и был Решетников.
— Долго жить будете, Александр Михайлович, — порадовала его.
— Почему? Вы обнаружили убийцу?
— Нет. Я только что подумала о вас.
— Понятно, — он снова сник. — А что случилось?
— Служащие клиники не очень-то хорошего мнения о вас. Вы знаете?
— Разумеется, знаю, — нахмурился. — С кем вы разговаривали?
— Со многими, — соврала я. Не стоит выдавать источники информации даже своему клиенту.
— И что они говорят?
— Говорят, вы тиран.
— Глупости, — Решетников поморщился. — Я служу своему делу, а они все лодыри. Лишь бы языком почесать.