Он, насупившись, молчал.
Я подняла револьвер, целясь ему в лоб.
— Имя, Чиф!
В глазах врага мелькнул страх. Умирать ему не хотелось.
— Я жду, — напомнила ему. — Но мое терпение на исходе.
Я действительно была готова разрядить в него всю обойму.
— Имя!
И Чиф, почувствовав мою решимость, дрогнул.
— Колапов, — сказал он, сглотнув слюну.
Вот тебе раз. Я опустила револьвер. В отдалении уже слышалось завывание милицейской сирены.
Сотрудники правоохранительных органов, прибыв на место происшествия, сразу разобрались, что к чему. Оба киллера были немедленно арестованы. Как оказалось, ребятки давно находились в розыске. Оба были судимы ранее по серьезным статьям, и милиция прекрасно их знала. Косицын Игорь Анатольевич по кличке Чиф и Велиханов Игнат Спиридонович, по кличке Резаный.
«Сладкую парочку» заковали в наручники и увезли.
— Все прошло на ура? — подошел ко мне Жемчужный.
— Да, — глухо ответила я.
Честно говоря, я все еще находилась в прострации. Так на меня подействовало признание Чифа. Человек, на которого я могла бы подумать в последнюю очередь. Да, я вовсе о нем и не думала. О ком угодно, только не о нем.
— Тебя что, контузило? — Костя осторожно потрогал меня за руку.
Его прикосновение отозвалось резкой болью. Я посмотрела на свой локоть. Вот невезуха. Проклятый Чиф все-таки задел меня. Ранение, конечно, было пустяковым, его и ранением-то толком не назовешь, но все равно обидно. И парадный костюм Венской испортил, гад.
— Женя! — в который раз окликнул меня Костя.
— Ну чего тебе? — недовольно обернулась я к нему.
— Ты ранена!
— Пустяки, — отмахнулась я. — Поехали лучше.
— Куда?
— Повидаемся с Александром Михайловичем.
— А как же ужин? — расстроился Жемчужный.
— Попозже покушаешь, — успокоила я его и пошла к машине.
Уже в машине Костя снова вступил в полемику:
— Слушай, ты так и не сказала мне, как я сыграл сегодня.
— Все было отлично, Костя, расслабься.
— Я заработал поцелуй? — Жемчужный вновь стал самим собой.
— Заработал, — ответила я.
— Так в чем же дело?
— Потом.
Мне в самом деле было не до поцелуев. Мысленно я готовилась к решающему разговору с клиентом.
— Вот так всегда, — не унимался Костя. — Мы, актеры, вкалываем в поте лица, а никто этого не замечает. Тяжело быть бойцом невидимого фронта.
— Не расстраивайся. Потомки оценят. Может, еще и памятник поставят.
Мы быстро домчались до конспиративной квартиры Решетникова. Он, видимо, узрев нас в окно, вышел встречать гостей на порог.
— Саня! — обрадованно воскликнул Жемчужный. — Рад тебя видеть, старик. Ты теперь тут живешь?
— Что у тебя за вид? — опешил Александр Михайлович.