— От Графа? — переспросил он. — Ты?
— Я. — Демонстрируя полное отсутствие агрессии к оппоненту, я опустила собственный револьвер, но убирать его совсем пока не торопилась. — А что тебя смущает?
Андрей внимательно оглядел меня с ног до головы, после чего спросил:
— Чем сможешь доказать?
— Позвони ему, Крокус, — я открыто смотрела в глаза Бекешина.
— Позвоню, — коротко кивнул он, а затем обратился к примолкшему за стойкой бара Селиванову: — Антон, дай-ка мне бутылочку беленькой.
— Какую? — спросил тот.
— Любую. Ты водку пьешь? — Андрей уже обращался ко мне.
— Я за рулем.
Крокус криво усмехнулся: дескать, что меняет данный факт для знающего себе цену человека. Но вступать в бессмысленные споры со мной посчитал в настоящий момент излишним.
— И минеральной водички для дамы, — завершил он заказ.
Антон незамедлительно выставил на стойку все, о чем попросил его Бекешин.
— У нас что, намечается какая-то пирушка? — поинтересовалась я.
Крокус уже не целился в мою персону из «стечкина», дуло которого переместилось в направлении пола, но, так же, как и я, он не стал прятать смертоносный ствол под свою ветровку, предпочитая греть металлическую рукоятку в широкой ладони.
— У нас намечается разговор, девочка моя, — парировал Андрей. — Пойдем, — он едва заметно кивнул в сторону стальной двери, расположенной за барной стойкой слева от Селиванова.
— Пойдем, — пожала я плечами.
Бекешин молча забрал со стойки заказанные им ранее напитки и двинулся в заданном направлении. Я шагала с ним рядом и прекрасно осознавала, что Крокус лишь старается выглядеть невозмутимым. Достаточно мне сделать одно резкое движение, и «стечкин» тут же напомнит о своем присутствии.
Никто из посетителей бистро даже и не подумал обратить внимание на нашу компанию. Без существенных помех мы приблизились к заветной двери, и Андрей толкнул ее носком ботинка, после чего галантно пропустил меня вперед.
Каморка, служившая Крокусу временным жилищем в городе Тарасове, была небольших размеров и абсолютно не имела окон. Я не бралась с ходу утверждать, для чего именно предназначалось это помещение в бистро, ибо из мебели здесь присутствовал только широкий дубовый стол и один-единственный стул. Вместо кровати прямо на кафельном полу валялся полосатый матрац, вокруг которого в хаотичном беспорядке были разбросаны пустые бутылки из-под пива. Была здесь и стеклотара из-под водки.
Я мысленно отметила для себя, что господин Бекешин склонен к алкоголизму. Количество выпитого за те сутки, которые он провел в бистро, было внушительным.
— Присаживайся, — Крокус любезно указал мне на единственный стул.