— Интересно, когда вы успели перейти дорогу мафии, — вежливо осведомилась я.
Конюков сунул в рот дольку, пережевывая, задумчиво протянул:
— Ну-у, точно не скажу. Знаете, как бывает, приходят люди, просят отмыть пару чемоданов наличных. Отказываешься — начинают угрожать. Слишком тупые и жадные, не могут понять, что их схемы слишком примитивны, легко просчитываются налоговой. Я старался объяснить. Думал, получается. И Портняжный, у него слишком влиятельные друзья, чтобы кто-то решил пойти дальше угроз.
— А вот пошел все-таки, — напомнила я.
— Неделю назад ко мне приперся Тимур Хикматов — владелец лакокрасочного завода, — хотел взять крупный кредит под залог оборудования. Документы в порядке. Только не учел одного — молочный комбинат там, рядом, и Кравцов прямо из своего кабинета ежедневно видит, как на лакокрасочном хозяйничают «металлисты». Пошли проверить оборудование, а его нет. Тимур стал мне деньги совать. Я послал его. Не матом, конечно, — вежливо. Вечером звонок домой. Он же, опять предлагает долю, но больше. Отказался, а он стал грозить. Намекал, что мне и кирпич на голову может внезапно свалиться, и преступность кругом такая, что не успеешь оглянуться, как сунут перо под ребра, напомнил, что у меня жена есть. — Конюков печально посмотрел на меня, сунув в рот очередную дольку апельсина, и пробормотал: — Представляете себе, слушать такое?
— А вы что?
— Я ему говорю: извините, рад бы помочь, но все кредиты на такие суммы проходят через председателя правления банка и без его согласия ничего не выйдет. Я бессилен, — ответил Конюков, довольный своей находчивостью. — Этот тупица поверил. Я слышал — он потом и к другим начальникам департаментов наведывался, не знаю, дошел ли до Портняжного, однако его в банке больше не видели.
— Свалили всю ответственность на Генриха Августовича, — улыбнулась я.
— А что ему сделается! — запальчиво ответил Конюков, запнулся, потом виновато: — Ну кто мог знать, что его отравят? Я думал — не посмеют.
Я объяснила, что, каким бы крутым ни был человек, если он переходит дорогу даже мелкой преступной группе, которая готова действовать решительно, его непременно убьют. Спасти могут лишь принятые им превентивные меры. Портняжный уверовал в свою неуязвимость и поплатился. Затем я спросила, как относится клиент к версии следователя, что покушения организовал кто-то из своих.
— Мне кажется, это бред, — заявил Конюков. — Никто из наших не мог. Все солидные, серьезные люди, работают уже лет по десять. Нет, я в это не верю. Они не могли.
— Андрей Кондратьевич, сейчас время такое, что десятилетние ребятишки заказывают своих родителей, а уж коллеги по работе мочат друг друга на каждом шагу, — заверила я его. — Например, Тыртышную из-за вас Портняжный задвинул, Мясницкого вы почти подсидели, и если бы не ранение, то занимали бы вы сейчас кресло управляющего банком. Мне вот кажется, кто-то из них мог сильно обижаться, что молодого сотрудника так возносят.