— Да что я, дурак, что ли, — деньги в тачку! Ее же попятить могут с полпня! — бурно возразил Хикматов, меняясь в лице. По реакции Тимура я поняла две вещи: что успела вовремя; и что он все же дурак, а деньги — в его красном спортивном «БМВ».
Тут на компьютер пришло сообщение от киллера:
— «Белаза за такие деньги не купишь. Не меньше ста, и ударим по рукам».
— Оперативно отреагировал, — подивилась я сообщению, — чувствуется, что голодный парень. Для киллеров сейчас наступили не лучшие дни. Заказов мало, люди становятся все жаднее и жаднее. — Улыбнувшись, я решила поторговаться. Пальцы забегали по клавиатуре, составляя новое послание: «Последняя цена 50 000$. У меня полно других предложений». — Отправленное послание осталось без ответа. Наверное, перегнула палку.
Мои мысли прервал шорох, раздавшийся в противоположном крыле дома. Я прислушалась, посмотрела на Хикматова:
— Что за дерьмо, кто в доме?
Бандит пожал плечами, правдоподобно округлив глаза от удивления:
— Я ничего не слышал. Глюки от ацетона. У меня у самого в зобу дыханье сперло, а перед глазами пятна разноцветные.
— Не заговаривай мне зубы, козел. — Мой взгляд остановился на пустом чехле из-под сотового на поясе Хикматова. Я отлично помнила: когда бандит неожиданно сиганул в подвал, сотовый был в чехле. Значит, он не терял там зря времени, а потом припрятал телефон, хотел скрыть звонок. И окно он открыл, потому что звонок из подвала плохо проходил.
— Что, вызвал своих дружков, ну погоди же! — Револьвер уперся в нос перетрусившего Хикматова. Опустив одно колено на диван рядом с ним, я сунула левую руку в сумочку, болтавшуюся на плече. В следующую секунду дверь в комнату шумно распахнулась, врезавшись ручкой в стену, и в комнату ворвались трое — их вид не оставлял сомнений в роде профессиональной деятельности молодцов. На протокольных рожах бандитов можно было смело ставить клеймо — отъявленный. Стоявший впереди с помповым ружьем в руках, приволакивая правую ногу, сделал два нетвердых шага, покачнулся и замер со зверским оскалом, безобразно пьяный, практически невменяемый. Черная рубаха с воротником-стойкой, расстегнутая до пупа, открывала обзору мощную волосатую грудь и пивное брюхо размером с рюкзак. Белоснежные брюки в грязи, собранной по ходу дела. Его ружье смотрело прямо мне в лицо. Сзади за главным маячили двое товарищей потрезвее. У высокого, худощавого, с вытянутой лошадиной физиономией, был обрез, а другой, невысокий, со светлыми волосами, держал старинный автомат «скорпион» с глушителем.
— Скажи им, чтобы бросили оружие! — процедила я Хикматову, вжимая револьвер в щеку. — Быстро или стреляю!