Я едва сдержалась, чтобы не улыбнуться. Выражение «простой лоты» звучало несколько забавно. Многие хотели бы иметь такую власть, какую имеют «простые лоты»! Да и не сам ли Муршуд не так давно упоминал, что знает практически обо всем, что происходит в городе? Я заметила, что в его словах полно противоречий. Эти противоречия проскальзывали и далее, что я неизменно отмечала.
– Я вам помог как-нибудь своим рассказом? – поинтересовался лоты Муршуд.
– Пока не знаем, – ответил Дмитрий Анатольевич. – Но теперь я знаю о биографиях некоторых из своих компаньонов куда больше, чем прежде. К тому же теперь мне известно, как попал в «Экспресс-Лайф» Кулиев, а подобные вещи знать никогда не помешает.
Лоты Муршуд пожал плечами.
– Хотите у меня спросить что-нибудь еще?
– Меня мучает один вопрос. Почему моя жена перед смертью ваше имя упоминала?
Лоты Муршуд вскинул брови:
– Да, вы говорили об этом, а я совсем забыл…
Мне подумалось, что лоты никогда ничего не забывает.
– А как звали вашу жену?
– Елена Руслановна Степанова.
Лоты Муршуд покачал головой:
– Первый раз слышу. Понятия не имею, отчего она обо мне вспоминала.
– А с Чумаковым и Берцманом вы не знакомы?
– Нет.
– И с Ильясовым или Кулиевым со дня тех событий, которые вы описывали, не пересекались?
– Нет.
– В таком случае, лоты Муршуд, у нас к вам больше нет вопросов. Извините, пожалуйста, за беспокойство.
– Ничего.
Криминальный старичок поднялся с места, положил несколько купюр достоинством в тысячу манат с изображением государственного деятеля времен первого независимого азербайджанского государства под чайник и зашагал прочь.
Звали изображенного на купюрах деятеля Мамед-Амином Расул-заде, и голова его была лысой, за что и прозвали купюры в народе «мамедами» или «лысыми».
Мы с Дмитрием Анатольевичем тоже покинули чайхану.
– А сколько стоит чайник чая? – спросила я.
– Сколько оставишь, сколько совесть подскажет, – ответил Степанов. – Обычно кладут пару «мамедов».
В тот же вечер мы отправились в центральный магазин торговой сети компании «Меломан». Магазин располагался на улице Торговой.
– Название улицы – Торговая – практиковалось еще с царских времен, – рассказывал Степанов. – В советское время улицу переименовали, но народу новое название не запомнилось. Улицу продолжали величать Торговой. С распадом «совка» улицу переименовали снова, в честь какого-то азербайджанского демократа, но народ это название тем более не принял. Я понятия не имею, Евгения Максимовна, как эта улица называется теперь, для меня, как и для большинства, она по-прежнему Торговая. Кстати, так ее называют даже те, кто не может связать по-русски и двух слов.