Цифра 3 — мое любимое число, разве я об этом не говорила? Я осторожно шагала вперед, мечтая лишь о том, чтобы среди милиционеров не нашлось какого-нибудь дурачка, которому придет охота нажать на спусковой крючок.
Александр вышел последним из нас. Еще находясь за калиткой, он тщательно вытер носовым платком рукоятку пистолета и бросил его на землю. Не знаю, кинулся ли кто-нибудь из бандитов к стволу, но с их стороны это было бы глупо.
Нас всех тут же уложили на землю и стали обыскивать.
— Кто-нибудь еще есть в доме? — прозвучал голос над моим ухом.
— Есть, — ответила я.
Прозвучала команда, и во двор ворвалось отделение автоматчиков в касках и бронежилетах. Пальбы не было, у высокого и его дружков хватило ума не начинать громкого скандала.
Нас подняли с земли, нацепили на руки браслеты и поволокли к милицейской машине. По пути один из милиционеров, в бронежилете и с автоматом в руке, остановил нас.
— Николай? Емельянов? Ты что здесь делаешь?
— Мы — заложники.
— Какие заложники! Тут два трупа на «девятке», есть сведения, что машина с твоей фермы.
— Говорю тебе, мы — заложники.
— Ладно, разберемся…
Нас затолкнули в «воронок», мы расположились на неудобных скамьях и пытались высмотреть, что происходит.
Сначала повязали высокого, мужчину с плешинками на голове и их третьего друга, посадив всю компанию в другую машину. Затем в сарае нашли двоих связанных и еще одного, «отдыхающего в кустах», их также ждали «места в партере».
— Куда нас отвезут? — спросила я Николая.
— В Малый Узень, городской отдел.
— Вы встретили знакомого?
— Да, служили вместе в Кировабаде, в Азербайджане.
— Убийство могут повесить на нас, — произнес Александр. — Станут утверждать, что мы из одной банды.
— По-моему, — сказала я, — тебе надо раскрыть карты. Пусть твоя контора займется освобождением.
Александр покачал головой.
— Пока не выполню задание — ни за что.
Вот идиотизм.
— Ты еще надеешься завладеть материалами? — усмехнулась я. — Очень интересно, особенно легко это будет сделать отсюда, из этой машины.
— Ты мне поможешь…
— Я?.. — моему удивлению не было предела. — Каким образом? Извини, но я не чокнутая, чтобы лезть волку в пасть, мне еще жить хочется. И можете забрать ваш аванс, моя жизнь ценится намного дороже, к тому же я могу принести людям много пользы, если останусь жива и невредима.
Александр замолк, и мне даже стало его жалко — человек гибнет за идею.
Нас привезли в Малый Узень, доставили в горотдел и посадили в камеру предварительного заключения, которая была совершенно свободна, будто готовили ее специально для нас. Камера без окон, нары и въевшийся в стены запах прежних обитателей… Бандитов поместили в какое-то другое место. До утра мы прокуковали в КПЗ, а часиков в девять начались допросы.