– Да я и не собираюсь, – соврала я с ходу, – что я, не понимаю, в какую историю вляпалась?
– По-моему, не понимаешь, – усомнился в моей искренности Порошин. – Если узнаю, что ты намылилась на встречу с Ларионовым, сам тебя за решетку засажу.
– А что с теми двумя, с пустыря? Установили их личности? – Я не стала признаваться Порошину, что кое-что узнала об этих ребятах, точнее, только о том, что они – московские. Мне не терпелось узнать поподробнее, что это за типы и под кем они ходят.
– Установили. Но ты не о них должна думать, а о себе. Ты в розыске, неужели не понятно? Лучше займись своей внешностью.
– Ты опять про синяк под глазом? – возмутилась я. – Я его уже прикрываю очками, на, смотри. – Я водрузила на нос свои кругляшки.
– Я еще раз повторяю: ты в розыске, если хочешь спокойно ходить по улице, пока мы будем искать настоящих виновных, замаскируйся как-нибудь, чтобы уж наверняка не узнали.
– Володя, кто те двое, назови мне их имена, – сказала я строго, когда увидела, что Порошин собирается уйти.
– Это не твоего ума дело, сгинь!
Не ожидала я от Порошина такой подставы. Впервые за годы нашего знакомства он отказался мне помочь. Но я не собиралась сидеть сложа руки: следующим пунктом назначения для меня стал госпиталь МВД, в котором наверняка отлеживался симулянт Ларионов.
По дороге к госпиталю я набрала номер регистратуры и противным голосом попросила у дежурной сообщить мне о состоянии здоровья Ларионова.
– Я журналистка «Тарасовских ведомостей», – врала я, – хочу встретиться с ним и взять интервью.
– У нас нет такого пациента, – обескуражила меня дежурная.
Ехать в клинику МВД уже не имело смысла, я припарковалась на обочине и набрала номер центрального тарасовского госпиталя. Я еще раз повторила свою версию об интервью, и на этот раз меня ждала удача: Ларионов был у них, правда, дежурная не позволила мне навестить пациента.
– Он в тяжелом состоянии, с ним разговаривать нельзя.
Какое там тяжелое состояние, я всего-то разок и ударила человека по затылку! Вот ведь притворщик этот Ларионов, никак решил отлежаться, пока суматоха вокруг его погибшего коллеги не утихнет.
– А когда я смогу с ним поговорить? – не унималась я.
– Об этом вы можете узнать у его лечащего врача.
– А кто его лечащий врач?
– Трухачев Николай Степанович.
– Спасибо большое. До свидания. – Я выяснила все, что хотела, и отключилась.
Я не стала парковать машину возле госпиталя, заехала в близлежащий двор и бросила там «Мерседес». Затем вернулась обратно и спокойно прошла на территорию больницы. Здесь проходили летнюю практику студенты медицинских училищ и институтов, поэтому охранник на проходной сквозь пальцы смотрел на перемещения молодых людей. В холле госпиталя я подошла к окошку регистратуры и вежливо поинтересовалась: