— Что?.. Да… да, конечно… — забормотал Киря. — Танюха, ты держись. Я что-нибудь придумаю. Давай, не отчаивайся, — пообещал Володька и положил трубку.
Я тоже вернула трубку на место и посмотрела на старлея.
— Спасибо, — уже повеселевшим голосом произнесла я.
Вот теперь я могла вздохнуть спокойно. Киря поставлен обо всем в известность и, я знала, не оставит меня в беде. Полковник Кирьянов подсуетится, и меня выпустят на свободу. Правда, насчет того, что и все обвинения с меня также снимут, я ручаться не могла. Киря ведь тоже не всемогущий, и ему не под силу сделать невозможное.
А что сейчас происходит со мной, я прекрасно понимала. У ментов не было ни единой зацепки по поводу того, кто мог убить Веретенева. Это было заметно с первого взгляда. Убийство скорее всего заказное. Кому-то было что-то нужно от Егора, и, вероятно, убийцы добились своего. Вполне естественно, что эти люди никаких следов, указывающих на них, не оставили. Так что найти их будет если не невозможно, то весьма и весьма затруднительно.
Менты не дураки, они прекрасно поняли, что еще один «глухарь», да еще в конце года, им на фиг не нужен. Их ведь за нераскрытое дело по головке не погладят. Вот и решили повесить всех собак на меня. Пусть потом и не смогут доказать, что это я убила Веретенева, зато пока у них будет железный, как они думают, подозреваемый в совершении преступления. А там гори все синим огнем…
Теперь мне будет очень трудно отвертеться от них, поняла я. Но в принципе самое главное для меня сейчас — это выйти на свободу как можно скорее. А там я уж подумаю, что мне делать и как быть.
Старлей закончил писанину и протянул мне несколько листков протокола допроса.
— Вот, прочитайте и на каждом листе внизу, вот здесь, — ткнул он пальцем, — распишитесь. «Мною прочитано, с моих слов записано верно», — продиктовал он и выдал мне ручку.
Я сделала, как было велено, даже не вчитываясь в смысл написанного. Теперь у меня в голове была только одна мысль — как отвертеться от убийства Веретенева? Ведь понятно, что менты так просто от меня не отстанут… Будут стараться упечь меня за решетку во что бы то ни стало. Повысить, так сказать, раскрываемость к концу года.
Следователь просмотрел протокол и, удостоверившись, что я все правильно подписала, нажал на кнопку вызова. Через несколько секунд в кабинет вошел здоровый лысый детина в погонах прапорщика и замер в ожидании у двери.
— В ИВС, — коротко бросил старлей, кивнув в мою сторону.
Я послушно поднялась со стула, подумав о том, что, может быть, стоит немного побузить… Дать, что ли, по морде этому здоровяку для разнообразия? Но потом передумала, решив, что лучше вести себя прилично, и вышла из кабинета. Конвоир направился за мной.