Он опустил рукав пижамы и отвернулся.
Я закрепила иглу рядом с лекарственным флаконом и всерьез начала опасаться, как бы полковнику не стало хуже.
— Давайте я позову сестру, — предложила ему я и направилась было к выходу.
— Стой, — приказал он таким тоном, что ослушаться оказалось невозможно.
— Сначала обещай мне то, о чем я тебя просил.
Это была его победа над собой. Столько лет он выгораживал Генку и теперь наконец осознал, что сам же вырастил того морального урода, коим Генка являлся. Как престарелый Авраам, полковник готов был принести на алтарь справедливости и другого своего сына. Если потребуется. Если тот действительно виноват. Растить уродов он больше не хотел.
Я колебалась. Дверь внезапно открылась, и в палату в буквальном смысле слова влетел врач.
— Что вы делаете возле больного? — принялся кричать он на меня. — Ему нужен абсолютный покой. Шагайте к выходу, и побыстрее! И будете приходить в следующий раз только в положенное время и только с моего разрешения!
Тут же шустрый доктор переключился на пациента.
— Почему не дали лекарству докапать до конца? Будете нарушать режим лечения, положу под нож, имейте в виду!
Воспользовавшись ситуацией, я так и не дала никаких обещаний полковнику. И посчитала, что правильно сделала. Оказавшись за дверью, облегченно вздохнула. Теперь я и сама с ужасом думала: а что, если убийца Ромка? Если это так и полковник об этом узнает, его сердце не выдержит.
Зуйко на месте не оказалось. Видимо, строгий врач выгнал ее на улицу. Светлана ждала меня около машины.
— Ну как, все нормально? — с надеждой в голосе спросила она.
— Для тебя — может быть, — устало ответила я, проведя рукой по волосам.
А разве ей нужно что-либо иное? Она тут же окрылилась, как страус, размечтавшийся полетать.
— Ну тогда я пошла, — оскалилась она обрадованно, продемонстрировав ровные зубы, и еще более выпятила вперед два колеса, еле сдерживаемые блузкой.
Зуйко уже повернулась ко мне спиной, когда мой окрик остановил ее.
— Стой!
Прозвучало это совсем так же, как из уст полковника. Резко и безапелляционно. На лице, которое Светлана ко мне повернула, я прочла недоумение.
— Вчера вечером у тебя был клиент, любитель собак. Ты с ним спала?
Глаза Зуйко превратились в две большие плошки, а лицо вытянулось.
— Но как ты…
— Отвечай быстро! Спала или нет?
— Мне даже напрягаться с ним не пришлось. Три часа трепались. Побольше бы таких клиентов.
У меня на сердце потеплело.
— Свободна.
Облокотившись на машину и уронив голову на руки, я стояла некоторое время в неподвижности.
— Девушка, вам плохо? — обратился ко мне проходивший мимо светловолосый парень, остановившись.