— Исповедоваться можно только старцу, он и направит, куда вам нужно, — приторно улыбнулась девушка.
— Где же его взять? В Троице-Сергиеву не наездишься… — развела я руками.
— У нас есть такой старец. Вы о нем не слышали?
Ее глаза продолжали меня ощупывать. Мне казалось, что она примеряет ценность моего джинсового костюма фирмы «Ли Купер», который действительно стоил бешеные деньги.
— Нет. Неужели и вправду есть?
— Если хотите, завтра можете поехать с нами.
— А кто вы? Не сектанты? — изобразила я испуг.
— Ну вот. Сразу уж и в сектанты нас записали… Мы — православные. Истинные православные. И живем в «Светлом Месте». Знаете, что это такое?
— Нет.
— Это единственное Место, которое господь сохранит во время Страшного суда из-за благодати нашего отца Бориса…
Интересно, она сама-то верит в то, о чем болтает? Или у нее такой бизнес?
Взглянув в хитрые глаза, я поняла — бизнес. Вряд ли эта бестия сама верит в чушь о благодати, снизошедшей на Грызуна.
— Как это интересно! Я бы очень хотела с вами поехать, но сначала мне нужно спросить благословения у священника. Разве не так?
Я забавлялась. Сейчас она явно пребывала в замешательстве. Потом решительно сказала:
— Не надо. Вас не пустят. Из ревности.
Ну из ревности, так из ревности…
— Тогда я вряд ли поеду, — засомневалась я для виду.
— Как хотите. Но больше шанса у вас не будет.
Она сделала движение отойти. Как же… Раз у меня больше не будет шанса коснуться благодатного Грызуна, так неужели я им не воспользуюсь?
— Подождите, — прошептала я. — Я рискну. Когда вы едете?
Она горячо зашептала мне в ухо, обдавая его капельками слюны, что надо подойти к храму Успения к ранней службе и остановиться возле перекрестка. Рядом со мной остановится машина, в которую я сяду и отправлюсь прямо в «Светлое Место».
Больше всего меня сейчас беспокоила Ольга. Она явно все это слышала. Не дай бог ей взбредет в голову отправиться туда вместе с нами!
Попрощавшись, девица двинулась к выходу, но я догнала ее и спросила, как ее зовут.
— Каллистратия, — не моргнув глазом, выпалила она и, заметив мое удивление, улыбнулась: — А вам тоже имя изменят. На наших-то печать греха… Значит, надо смывать его всеми способами…
Хорошая мысль. Мне понравилось. Например, меняешь имя. Называешь себя какой-нибудь Ангелиной. И все твои грехи испарились…
Впрочем, я сдержала улыбку. Ни у кого не должно возникать подозрений. Пока — по крайней мере…
Простившись с Каллистратией, я вышла и взглядом поискала Ольгу. Ее нигде не было. Видимо, получив нужную информацию, Ольга предпочла незаметно удалиться.