Стоя на междуэтажной площадке, я вдруг услышала детские голоса. Один из них раздавался совсем близко, скорее всего с девятого этажа, второй отвечал первому откуда-то сверху. Когда обладатель первого голоса поравнялся со мной, он оказался мальчуганом лет одиннадцати, который мимолетом на меня глянул, а потом задрал голову вверх и звонко прокричал:
— Никит, Клишенко, ну где ты там застрял?
Ого, кажется, сама судьба улыбается мне! Я быстро затушила сигарету, бросила окурок в предусмотрительно поставленную на подоконник кем-то из жильцов консервную банку и стала ждать Никиту. Судя по всему, он был сыном того человека, ради которого я прилетела в столицу, и то, что я могу сейчас поговорить с ним, просто замечательно. Дело в том, что я еще не придумала окончательного плана, как объяснить свой визит самому господину Клишенко, поэтому возможность выпытать какую-нибудь информацию о его личности у его же собственного ребенка представлялась мне счастливой.
По лестнице тем временем непринужденно спускался паренек, по возрасту сходный с тем, который только что звал его. Никита выглядел как самый обыкновенный мальчишка нашего времени: с неизменными наушниками, в спортивных шортах и футболке с изображением футбольных символов. Никакого намека на высокий достаток родителей не было, но это было вполне логичным: большинство людей предпочитает не демонстрировать на детях степень своего богатства — слишком опасно, да и ни к чему. Увлеченный неведомой мне музыкой, льющейся из плейера, Никита миновал меня и уже было собрался спускаться дальше, но я, разумеется, не позволила ему это сделать, преградив дорогу. Мальчишка растерянно посмотрел на меня, а потом сделал то, чего я никак не ожидала: метнулся в противоположную от меня сторону, а потом пустился наутек вверх по лестнице. По-видимому, родители долго внушали Никите необходимость быть осторожным на улицах и в подъездах, дабы не нарваться на злых взрослых, и сейчас мальчишка принял меня за какую-нибудь маньячку, о которой рассказывали по телевизору, или за воровку, посягающую на его наушники.
— Никит, подожди! Куда ты? Ты испугался?
Бежать вслед за ним очень не хотелось, но, к счастью, мой вопрос возымел действие. Никита остановился этажом выше и, опасливо глянув на меня сверху вниз, недовольно сообщил:
— Ничего я не испугался! — Однако спуститься не пожелал.
— Мне с тобой поговорить надо, — просительно начала я. — Я же не думала, что ты так отреагируешь.
— А чего вы… дорогу преграждаете, — ворчливо произнес Никита, но все же спустился. — Откуда мне знать, чего вам надо.