Вчера поздно вечером он наконец-то впервые за последние полтора месяца смог-таки уделить внимание собственной жене. Придя домой, Гуров увидел Марию стоящей перед зеркалом в длинном, очень красивом, можно даже сказать роскошном платье. Его появления она не заметила и продолжала придирчиво осматривать свой наряд, поворачиваясь из стороны в сторону, то поправляя ту или иную деталь платья, то, как бы в танце, кружась на месте, чтобы оценить, сколь изящно его упругая ткань охватывает ее бедра. Во время одного из таких «антраша» она случайно увидела мужа и, испуганно ойкнув, замерла, молча глядя на него. Гуров тоже стоял молча, прислонясь плечом к дверному косяку и склонив к нему голову. Он не отрываясь смотрел на Марию и чуть заметно улыбался.
– Ты… ты уже давно пришел? – наконец нашла она что спросить, заливаясь легкой краской неловкости. – А почему я не слышала?
– Я здесь уже давно. Бесконечно давно, – медленно подойдя и взяв ее за плечи, тихо, почти шепотом сказал Гуров. – Ты – само очарование. Ну, не сердись. Будем считать, что мы репетировали сцену из «Ночи перед Рождеством» – кузнец Вакула в гостях у красавицы Оксаны. Позволь же хоть поглядеть на тебя, ненаглядная Мария…
– Не путай классиков, – рассмеялась Мария, ладошкой взъерошив ему волосы. – А то получается уже не Гоголь, а пушкинская «Полтава».
– Ты намекаешь, что я Мазепа? О, горе мне! Сейчас же застрелюсь из табельного пистолета. – Гуров изобразил шаблонно-сценический жест отчаяния. – Похоже получилось? У вас ведь это так изображают? Тогда – аплодисменты!
– Вот твой гонорар. – Мария коснулась губами его лица. – Ой! Что ж ты такой колючий? Сегодня ты вообще какой-то не такой. Ле-ова… – Она тоже вдруг перешла на шепот. – Прямо даже не верится – неужели ты вспомнил, что у тебя есть жена, которую ты должен любить, не обижать, носить на руках…
– Сколько угодно! – охотно откликнулся Гуров, подхватив ее на руки.
– Прекрати немедленно! – испугалась Мария. – Платье помнешь! О, да ты еще и с рыбалки? Еще не хватало, чтобы я, как русалка, была вся в чешуе. Кстати, рыбу ловили на блесну или на рубли?
– На блесну, с наживкой из денежных купюр, – без тени улыбки, голосом Семена Альтова изрек Гуров. – Слушай, я не спрашиваю, из какого бутика это платье, – главное, оно тебе идет. Но это, я так понимаю, обнова, и ее следует, так сказать, обмыть? Как смотришь на поход в приличный ресторан?
– Сразу столько всего наговорил – не соображу, что и отвечать… – тряхнула головой Мария. – Так… По поводу ресторана. А не поздно ли надумал? Время-то уже к одиннадцати. Тебе же завтра на работу. А платье… Какой бутик? Наша костюмерша Валя такой наряд может сотворить – никакому Версаче и во сне не приснится. Врать не буду – мне приятно, что оно тебе понравилось. Может, хоть теперь будешь чаще обращать на меня внимание?