– Лев Иванович, похоже, босс подъезжает.
Гуров вышел. По шоссе приближались огни двух ярких фар. Через несколько секунд белый «Мерседес» с хрустом затормозил на обочине, и из него выскочил Соболев. На этот раз он не пытался скрывать своих чувств. С треском захлопнув дверцу, он направился прямо к автобусу. Оперативники расступились перед ним.
Он, ни на кого не обращая внимания, подошел к автобусу, упершись руками в обшивку, заглянул внутрь. Ожег коротким взглядом плешивого, чуть дольше разглядывал Калямина, а потом в упор уставился на Гурова и сказал:
– Ну что же, красиво получилось! Поздравляю, полковник! Я вас недооценил.
– В жизни не знаешь, где найдешь, где потеряешь, – заметил Гуров. – Сегодня не ваш день.
– Наверное, – кивнул Соболев. – Ну что же, теперь я вам предлагаю поговорить, полковник! Вы согласитесь меня выслушать?
– Обязательно, – сказал Гуров. – Ради этого и мучаемся.
– Тогда, может быть, отойдем в сторонку?
– С удовольствием, – согласился Гуров. – А пока мы разговариваем, товарищ из общества собаководов сможет провести сканирование собачки. Вы не знали, что Звонарев принял дополнительные меры безопасности? Кстати, вскоре после вашего предложения продать собачку. Теперь мы можем со стопроцентной гарантией дать заключение, кому принадлежит эта собака.
Соболев досадливо поморщился, но, кажется, известие о дополнительных мерах его не удивило.
– Не надо сканирования, – тихо сказал он. – Это Звонарева собака.
Оперативники опять молча расступились, и Гуров с Соболевым, перейдя дорогу, остановились на противоположной обочине. Отсюда их не могли услышать.
– Ну что же, вы меня перехитрили, полковник, – сказал Соболев. – Как победитель, вы вправе требовать от меня чего угодно. Но сначала я прошу меня выслушать.
– Можно и послушать, – сказал Гуров. – Только желательно правду.
– У меня был один шанс солгать, но я его загубил, – ответил Соболев. – Нужно быть полным идиотом, чтобы в таких обстоятельствах продолжать морочить вам голову. Я скажу все как есть. Действительно, собака была у Звонарева украдена. Я мог бы сейчас делать наивный вид, говорить, что знать ничего не знал, что собаку мне подарили, что она сама прибежала, голодная и одинокая… Но я не буду рассказывать вам басни. Собаку украли по моей просьбе. Точнее, по моему приказу, конечно. Мои люди не могли ослушаться, так что всю вину в этом плане я беру на себя. Но дело не в этом. Уверяю вас, кража собаки никак не связана с убийством академика! У меня и в мыслях не было добывать собаку подобной ценой! О смерти Звонарева я вообще узнал через три дня, и, по-моему, речь шла о естественной смерти. Грешным делом я решил, что старик не выдержал разлуки с четвероногим другом… Не скажу, чтобы меня сильно мучили угрызения совести, но неприятно было. А тут являетесь вы и почти напрямую объявляете, что я убил Звонарева, чтобы завладеть его собакой! У меня на носу ответственнейшая сделка, подписание миллионного контракта, конкуренты со всех сторон ставят мне подножки, я должен быть в форме, а тут вы с этим чертовым убийством! Это катастрофа… Скажите, академика действительно убили?