– Если вы напишете официальную бумагу, назовете в ней имена и дадите мне хотя бы минимальные доказательства, то я смогу обезвредить этих людей и предотвратить визит киллеров к нам обоим, – твердо пообещал Гуров.
– Нет, Лев Иванович, вы заблуждаетесь, это только ускорит появление наемных убийц, – с грустью не согласился Покровский.
– Ну что же, пожалуй, я сделал все, что только мог, в этой ситуации, – вслух признался сам себе Гуров и поднялся с кресла. – Жаль, что не удалось договориться. Придется, как всегда, действовать самому.
Он повернулся и, не пожимая руки Покровскому, направился к выходу. Когда сыщик был уже у стеклянной двери, владелец виллы его окликнул.
– Лев Иванович, спасибо за предложение помощи, – сказал он. – Я уверен, что вы сделали это искренне.
– Это моя работа, – сухо ответил Гуров и решительно растворил дверь.
* * *
Покинув виллу Покровского, Гуров пешком направился к городу по дороге, тянущейся вдоль моря. Он размышлял о произошедшем разговоре с бизнесменом и о том, какие последствия он мог иметь.
К немалому сожалению сыщика, результат состоявшейся беседы был практически нулевым. И хотя Гуров и не питал особых иллюзий по поводу сотрудничества Покровского с милицией, но все же в глубине души он надеялся на это и был разочарован отказом бизнесмена.
Гурову, несмотря на то, что Покровский оказался преступником, почему-то было жаль этого человека, когда-то сделавшего неправильный выбор и теперь дорого платящего за свою ошибку.
Он набрал номер на мобильнике, подождал, пока произойдет соединение с Москвой, и наконец произнес:
– Здравствуйте, товарищ генерал. Да, добрался и уже поговорил. Как мы и ожидали, нет никаких серьезных результатов. В основном то, что мы и предполагали, ну, разве что прояснил ситуацию. Будем действовать сами. Собираюсь вылететь в Москву завтра утром. Могу я хоть один день отдохнуть на море, коли я сюда приехал?
Гуров, отключив связь, проголосовал проезжающему мимо такси и, сев в машину, скомандовал:
– Хотель, ноу экспенсив, плиз.
Нехорошие предчувствия Гурова сбылись даже быстрее, чем он ожидал. На следующее утро, находясь в номере небольшого отеля, он включил телевизор и отправился в ванную бриться. Но едва он начал соскребать с лица нанесенный гель, как его внимание привлекли звуки передаваемого по телевизору репортажа. Гуров ничего не понимал по-гречески, но произнесенную репортером русскую фамилию он расслышал хорошо.
Вбежав в комнату номера из ванной, сыщик, машинально стирая бритвенный гель с лица, впился взглядом в картинку передаваемого репортажа. С первого взгляда ему стало понятно, что случилась трагедия.