Тут послышались шаги, а потом тихий звон. Никак Тимохин решил выпить. Вот уж не подумала бы, что такой серьезный и солидный человек постоянно снимает стресс таким вот примитивным образом.
— Александр Андреевич, мне больше нечего вам сказать, — голос секретарши вроде бы тоже стал мягче, но был в нем еле уловимый неприятный оттенок. — Мы и не встречались с Никитой в последнее время.
— Ну извините.
— Я могу идти?
— Да.
В ушах тишина. Только шорохи и шаги. Потом вдруг неожиданно зазвучал голос Галины Николаевны.
— Оля, ты? — говорила она по телефону. — Привет. Давай сегодня встретимся, а? Я устала и хочу поболтать. Ага. Хорошо. В восемь в «Колобке». Пока.
Я сняла наушники и задумалась. Так-так, не похоже, чтобы это грязное дело, я имею в виду двойное убийство, сделал Тимохин. Он сам, кажется, в полных непонятках. Да и Галя эта вареная какая-то. Что от нее можно ожидать? С подружками встречается. Оно и понятно, любовника убили. Да. Вот еще причина, по которой она не может быть замешана в смертях. Если Селезнев был ее любовником, то зачем ей было его убивать?
Но тогда про какую женщину говорили мне кости? Наверное, пока не стоит делать скоропалительных выводов.
Я закурила. Вот бы сейчас в гости к Гольдфельду наведаться… Только неизвестно, будет ли он со мной разговаривать. Но попытка не пытка. Попробую все же.
И я поехала к Марку Гиршевичу. У меня не было уверенности, что он дома, но вдруг повезет.
Только поднявшись к его двери, я поняла, что представляю собой совсем не ту Татьяну, которая приходила к нему беседовать. Я теперь старушка. О чем можно вести со мной разговоры?
Я еще ничего толком не придумала, а дверь уже открылась, и на пороге возник Гольдфельд собственной персоной.
— Здравствуйте. Чему обязан?
— Вы Марк Гиршевич? — быстро заговорила я. — Знаете, меня какое дело к вам привело? Очень-очень важное. Но только не при открытых же дверях нам разговаривать…
Господин Гольдфельд очень удивился. А вид у него был измученный. Наверное, сильно переживает потерю своей ценной вазы.
— Проходите, но только я все равно ничего не понимаю. Кто вы и зачем пришли?
Дверь за мной он закрыл, но дальше порога звать не стал.
— Помните, к вам девушка Татьяна приходила? Она журналистка, статью написать про вас хотела, — сказала я.
— Помню. И что дальше?
— Я ее двоюродная бабушка. И мне надо с вами поговорить. Дело в том, что она исчезла. Я совсем с ног сбилась. Вы ничего не знаете?
— Я? — еще больше удивился и, я даже сказала бы, оскорбился Марк Гиршевич. — Помилуйте! При чем тут я? И откуда я могу знать, куда делась ваша молоденькая и такая красивая внучка? Может, она к жениху убежала.