Через несколько минут я уже стояла у барной стойки и ждала удобного момента, чтобы заговорить с барменом о своем интересе.
— Что девушка будет пить? — обратился ко мне голубоглазый паренек. — Вы у нас, кажется, в первый раз?
— Апельсиновый сок, — ответила я и увидела легкое разочарование в глазах парнишки. — Да, я здесь впервые, но один мой знакомый ваш завсегдатай.
— Кто? — без особого интереса спросил бармен, ставя передо мной высокий стакан с соком.
— Сергей Родионов, — ответила я, но молодой человек никак не отреагировал на это имя. Было непонятно, знает он его или нет. Положив на стойку пятидесятидолларовую купюру, я спросила: — Вам это имя о чем-нибудь говорит?
Бармен забрал банкноту и, устремляясь к подошедшей парочке, нарисовавшейся у другого края барной стойки, бросил мне равнодушным тоном:
— Да, он здесь часто бывает.
Я стала потягивать через трубочку холодный апельсиновый сок. Вскоре парнишка вновь подошел ко мне и громко спросил:
— Еще что-нибудь желаете?
— Сегодня Родионов здесь? — тихо спросила я.
— Думаю, что пока его нет, — так же тихо ответил мальчик, вероятно, уже знавший толк в конспирации. — Обычно в это время Сергей Юрьевич уже заглядывает в бар. Он предпочитает крепкий кофе.
— А вчера он здесь был?
— Вчера у меня был выходной.
— Жаль.
— Если он появится, то я дам вам знать, — сказал бармен, вежливо улыбнувшись, и стал обслуживать других клиентов.
Народу у барной стойки прибавилось. Справа от меня пристроилась какая-то вульгарная девица, то и дело толкающая меня в бок своим острым локтем, а слева подсели два пожилых мужика и заказали по пиву с креветками. Я допила сок и пошла в бильярдный зал. Там ко мне сразу подошла какая-то высокая дамочка лет тридцати с небольшим и поздоровалась. Я механически ответила, а потом присмотрелась к ней, пытаясь понять, не пересекались ли раньше наши пути. У блондинки были крупные, резкие, можно даже сказать, мужские, а главное, незнакомые мне черты лица. Она показалась мне чрезмерно тощей — розовое вечернее платье сидело на ней ну точно как на вешалке. Поскольку от этой крашеной блондинки в розовом пахло приторным цветочным ароматом, словно от клумбы перед Дворцом бракосочетаний, я мысленно окрестила ее Петуньей. Она стала что-то щебетать мне о том, что на сегодня здесь намечена какая-то серьезная партия, о которой она вроде бы мне уже говорила. Петунья меня явно с кем-то перепутала, и я дала ей это понять, сказав прямо:
— Нет, мы с вами никогда ни о чем таком не разговаривали. Вы, вероятно, обознались.
— Ты ведь должна здесь с кем-то встретиться, так? — произнесла дамочка мягким напевным голосом, взяла за руку и многозначительно посмотрела мне прямо в глаза. — Это ведь я, Роза.