– Да не каркай ты! – необычно грубо сказал Гуров. – Никто еще не погиб. Правда, господин Гузеев сделал все, чтобы угробить свою супругу. Я этого не понимаю, и это выбивает меня из колеи. Что у него на уме?..
– Ты едешь к нему?
– Я еду к той группе, которая прослушивает его домашнюю линию, – ответил Гуров. – Будь добра, пока я чищу зубы – разбуди Крячко и скажи, что я его жду. Он-то зубов чистить не станет – примчится мигом.
Когда Гуров вернулся из ванной, Мария объявила, что Крячко, должно быть, уже выехал.
– Извини, я взяла на себя дерзость разъяснить ему некоторые подробности, – призналась Мария. – Надеюсь, ты не будешь на меня в претензии, тем более что Стас сказал, что предчувствовал это с самого начала.
– Уж он предчувствовал! – пробурчал Гуров, продевая голову в портупею для наплечной кобуры. – Задним умом мы все крепки.
За нарочитой суровостью Гуров прятал смущение, потому что, по большому счету, сомнения были и у него тоже. Просто он не дал им развиться, поскольку полагал, что для Гузеева похищение жены будет такой же трагедией, как для любого нормального человека. Он полагал, что в такой ситуации не следует кивать на прошлое человека и чересчур зацикливаться на его моральных качествах. Наверное, он ошибся.
Но имелся и еще один момент, который не был ими до конца проработан, а между тем он имел большое значение не только для хода расследования, но и для самого господина Гузеева. Не поняв до конца этот момент, невозможно было разобраться во всем деле. Однако Гузеев помочь им не спешил, а может быть, и не хотел.
Все началось на следующий день после того, как Гуров вернулся в Москву. Уже имелась договоренность с Гузеевым, как вести себя в случае, если похитители дадут о себе знать, уже вся задействованная Гуровым группа рыла землю в поисках хотя бы намека на неизвестную банду, специалисты сутками прослушивали телефонные переговоры Гузеева, боясь пропустить хотя бы слово, когда случилось одно не слишком громкое событие, заставившее Гурова и Крячко призадуматься.
Эксперты принесли первоначальное заключение по газетным вырезкам, которые Крячко привез из Тольятти. Заключение оказалось настолько неожиданным, что Гуров счел нужным немедленно вызвать к себе для объяснений Гузеева.
Телефонный разговор с ним проходил в лучших детективных традициях, настораживающими полунамеками, которые, по идее, должны были вывести человека с нечистой совестью из равновесия, заставить его нервничать и совершать ошибки. Проводить столь безжалостные эксперименты над господином Гузеевым заставила ситуация. Ознакомившись с заключением экспертов и прочитав содержание статьи – той самой, сопровождавшейся фотографией арестованных моряков, Гуров и Крячко усомнились в достоверности откровений бывшего капитана.