– Оставайся здесь и смотри, чтобы вот эти люди не вышли из подъезда, – приказал Гуров водителю, протягивая ему фотографии из личных дел Мыльникова и Родина. – Постарайся их задержать, если увидишь, но станут оказывать сопротивление – в драку не лезь. Сразу вызывай подкрепление. Впрочем, подкрепление можешь вызвать уже сейчас.
– Лев Иванович, а мы разве одни наверх пойдем? – В голосе Соболева не было испуга. Только обеспокоенность.
– Некогда ждать, Дима, – Гуров впервые назвал следователя просто по имени. – Из этого дома, кроме как через подъезд, можно уйти чердаками и по пожарной лестнице с другой стороны. Если нас заметят, преступники успеют скрыться, и ищи их потом по всей стране.
– И что мы будем делать? – поинтересовался Соболев.
– В двух соснах заблудился? Ты же умница, – рассмеялся сыщик и пояснил: – Импровизировать будем, Дима.
Впрочем, едва Снежина открыла дверь, Гуров понял, что импровизация не понадобится. Из-за спины женщины прямо ему в лицо смотрел Мыльников. Несколько мгновений, показавшихся вечностью, убийца и сыщик, застыв, глядели друг на друга, а затем Гуров, увидев движение руки Мыльникова, резко оттолкнул в сторону Снежину, так и не закончившую вопрос, кто Гуров такой и что ему в ее квартире нужно. А в следующее мгновение сыщик и сам падал на пол, сбитый с ног мощным толчком Соболева.
Словно в рапидной съемке Гуров увидел, как метнулся через него следователь, бросаясь грудью прямо на пистолет в руке преступника. Не осознавая, что кричит, он совершенно механически выхватил из заплечной кобуры табельный «макаров». Звук выстрела пистолета Мыльникова прогремел, словно гром, и Соболева отбросило назад, будто он в полете всей грудью ударился о стену. Гуров упал на сломанное плечо, и боль, казалось, пронзила его от пальцев ног до корней волос, но он не обратил на нее внимания. Он дважды выстрелил и, увидев, как Мыльников бесформенным трупом падает обратно в туалет, откуда только что вышел, усилием воли вскочил на ноги: где-то здесь мог быть еще и Родин.
Перепрыгнув через визжащую Снежину, Гуров ворвался в квартиру и увидел второго бодигарда, что-то лихорадочно ищущего в спортивной сумке. Всадив пулю в стену над его головой, Гуров заставил Родина повернуться к себе лицом. Тот был белее мела.
– Не убивайте меня! – завопил он, падая на колени. – Это Масон, Мыльников то есть, всех убил. И Ширяева, и его жену.
– На пол, сука! – рявкнул сыщик и, не выпуская из виду Родина, попятился к Соболеву. Он не дошел до следователя буквально полшага, когда услышал топот ног по лестнице. Поняв, что это спешит подмога, Гуров потерял сознание.