Ну, это все, допустим, сплошные голословные утверждения. Доказательств пока никаких, и Ксения, с прискорбием должна заметить, все еще находится под подозрением.
— Так. Хорошо. Продолжим. Вы вышли — или выбежали из подъезда?..
— Или выбежала. Вся в слезах. Размазывая по лицу французскую косметику.
Перестань издеваться, маленькая еще.
— Допустим. В общем, оказались на улице. Ваши дальнейшие действия?
— На этот раз поплелась домой. Пришла… — Ксения замолчала, задумавшись.
— Продолжайте, я внимательно вас слушаю.
— Ну, пришла домой, поиграла немного с племяшками, поужинала… Все вроде бы.
Нет, милая, не все.
— Ксения Вадимовна (боже, как официально), уточните, пожалуйста, в котором все-таки часу вы были дома?
— Я же говорила, около семи.
— А Маргарита Алексеевна, ваша мама, в один голос с Настей Беловой (покривила душой, конечно; какое там «в один голос», но на что только не пойдешь ради дела) утверждают, что вы появились уже после того, как Вадим Сергеевич привез Риту; иными словами, позже приблизительно на час.
— Здрасте!
Фу, грубиянка.
— И где же я целый час пропадала?
А это вас надо спросить, невоспитанная дамочка.
— Ну так где вы пропадали?
— Я была дома, слышите, до-ма! Хотя… подождите…
Ждем-с.
— Нам позвонили, папа сразу стал собираться… Мама… Да, маме сделалось плохо, что-то с сердцем, от «Скорой» она отказалась, — затараторила Ксения, — лекарства какого-то, которое нужно было, в суматохе не нашли, и я побежала в аптеку. Это довольно далеко от нас; когда вернулась, Марго уже привезли… Лекарством пришлось отпаивать их обеих: и Риту, и маму…
— Побежали в аптеку? Вы? А что в это время делала Настя?
— Настя? — Ксения даже растерялась. — В самом деле… Да, вспомнила: у нее был выходной… кажется…
Здравствуйте, я ваша тетя! Выходит, моли бледной тринадцатого числа в квартире Королевых «вообче» не наблюдалось.
— Так «кажется» или выходной?
— Кажется, выходной, — упрямо повторила любимица «известного бизнесмена».
Ну что ж…
— «Вызывает антирес и такой ишшо разрез…» Почему вы мне сразу не рассказали про аптеку — тогда, при первой беседе?
— Я не думала, что это настолько важно для вас. А потом просто забыла.
«Забыла», «забыла»! Теперь придется ворошить все заново, выяснять, кто же из девиц «наплел мне небылиц» (нет, со мной сегодня явно что-то не то творится. Иначе с чего бы вдруг на литературу потянуло?) — мадемуазель Королева или моль Настенька.
— И еще одна причина, — Ксения даже подалась вперед. — Я никогда не верила вам — да и сейчас, признаться, мало доверяю, так что толку описывать день тринадцатого апреля во всех подробностях? Все равно вы продолжаете подозревать меня во всех смертных грехах.