Вот уже и перекресток. Василий, скачущий от волнения возле машины, красной «девятки», завидя меня, мчащуюся к ним во весь опор, дает знак шоферу. Тот заводит мотор. Я падаю на заднее сиденье, рядом с Виталиком и Крысаном. Я задыхаюсь. Я не могу отдышаться то ли от быстрого бега, то ли от радости — у нас же все получилось!
Набирая скорость, мы выскочили на магистраль, ведущую к центру Тарасова. Прочь из Елашки.
Не дай бог, чтоб моя чертова работа занесла меня сюда еще раз!
Машина мчалась по дороге. Водитель, молодой парнишка с жидкими усиками, должно быть, тысячу раз уже пожалел, что с нами связался. Бледный, с выпученными от страха глазами, он гнал свою тачку с невероятной скоростью. Губы его постоянно шевелились. Как червяки. Во дает!
Хотя и его можно понять — сначала эти живые мощи, Виталик и Крысан, потом я, явившаяся под канонаду выстрелов. Да еще Васька с его колоритной внешностью и не менее колоритной манерой поведения.
Василий сидел на переднем сиденье рядом с нашим полубезумным шофером и непрерывно издавал оглушительные вопли восторга. Ребята на заднем сиденье растерянно улыбались. Мне кажется, они до сих пор не могли поверить в то, что весь кошмар, через который им пришлось пройти, кончился.
По-моему, здраво мыслить сейчас, кроме меня, никто был не в состоянии.
— Возле больницы остановите, — попросила я.
«Девятка», завизжав тормозами, повернула, и через несколько минут мы уже въезжали в ворота областной больницы.
Вася с моей помощью вытащил Крысана из машины. Мы под руки повели изможденного «че-катилловца» к зданию. Виталик шел своим ходом, пошатываясь и с истинно ангельской улыбкой озирая окрестности. Видно, его все время держали в подвалах да погребах — человек солнышку не нарадуется!
Как только мы покинули машину, водитель сразу дал по газам. Только мы его и видели.
— Сколько ты денег-то ему заплатил? — поинтересовалась я у Василия.
Васька остановился, открыл рот и с размаху хлопнул себя по голове. Видимо, таким изощренным самобичеванием он выразил крайнюю досаду.
— Я ж бабки-то ему забыл отдать! — проговорил он. — Хотя вообще-то он рад до смерти, что ноги унес. Ты не поверишь, Тань, когда ребята пришли, он разнервничался до ужаса, а когда выстрелы услышал, сразу заплакал. «Отпусти», — просит меня. А как я его отпущу? Ты черт знает где, да еще и Петрович на хвосте висит.
— Ну и ладно. — Мне было абсолютно все равно, получил ли водитель денежную компенсацию за свои переживания или нет.
Мы оставили ребят у приемного врача, вышли на больничное крылечко и закурили. Расслабились в тени.