— То есть?
— Она украла у менеджерши какую-то вещицу и всем показывала.
— Не органайзер с монограммой? — встрепенулась я.
— Нет, — покачала головой Римма. — Что — то другое. Кажется, фотоаппаратик. Маленький такой.
Что ж, облик Светы получался далеким от идеала.
Больше Римма ничего рассказать не могла. Но она и так просветила меня вполне достаточно. Но мне все же нужно было узнать, что же произошло со Светой. Поэтому скорее всего следовало устроиться туда на работу. Честно говоря, мне совсем не хотелось пробовать себя в качестве суррогатной матери для какой-то там неведомой фрау Шумахер. Но Света пока еще была загадкой. Загадкой, которую необходимо было решить…
Я нанесла на физиономию последние штрихи, подкрасила губы помадой модного цвета и несколько раз повозила кисточкой по щекам. Да, девица в зеркале была хороша, но… Чего-то ей не хватало. Какой-то маленькой детали, чтобы ни у кого не возникло сомнений — девица достаточно легкомысленна, стопроцентно здорова и абсолютно безмозгла. Что нужно сделать для придания себе черт крайней безмозглости?
По радио надрывался местный ди-джей со своей нетленной песней «…малолетка — дура дурой». Вот именно такую-то я и создавала. Задумчиво поболтав кисточкой в краске для волос, я решительно выкрасила пряди волос в ярко-фиолетовый цвет. Мое лицо сразу стало моложе и глупее. Ура, найдено!.. Благо разноцветных тюбиков у меня было пять штук, и я решила продолжить. Следующая прядь обрела зеленый цвет, потом я сотворила красную прядку… Пошевелив мозгами, я решила, что надо знать меру. Если раскрасить все волосы, меня могут принять за панкующую герл. Вдруг иностранцы не хотят иметь детей с генетикой панка? Я вот хотела бы?
Поразмыслив, я пришла к выводу, что мне все равно. Тем более что лет в пятнадцать мой ребенок наверняка попытается подражать панкам. Или еще кому. Теперь, кажется, новое поколение играет в «кислотников». Я считаю это нормальным. Дети, никогда не пытающиеся поиграть в протесты и отказ от ценностей родителей, кажутся мне странными. Конечно, смешно наблюдать, например, как мой старый друг, в юности отчаянный «протестант», услышал недавно от пятнадцатилетней племянницы, что «поезд» «Дип Перпл» давно ушел, и вообще «Дип Перпл» такая попса, что ее и слушать-то невозможно… Я тогда подавилась смехом, а он, бедняга, долго открывал рот — как рыба, вытащенная из воды.
Но я отвлеклась. В общем, удачно скосив под юную «кислотницу», я довершила свой образ ботинками «доктор Мартенс», мини — юбкой и майкой с невообразимой символикой непонятно чего. Удовлетворенно осмотрев себя в последний раз, я пожалела, что мой реальный возраст, увы, уже не позволяет мне все время ходить в таком замечательном туалете. Лично мне глядевшая на меня из зеркала девчонка очень понравилась.