Она хорошо видела стоянку у магазина. Там находилась только одна машина – «пикап» Райли. По улице машины шли с зажженными фарами. Вот торопливо прошагал прохожий под большим черным зонтом. Казалось, за ней никто не следит, но она никак не могла заставить себя выйти из машины. Она содрогалась при мысли, что придется пройти под светом лампы до двери магазина, а чтобы открыть дверь, нужно повернуться спиной к улице.
Что еще можно сделать, какую меру предосторожности принять, прежде чем она станет действовать. Свет из кафе манил в свой оазис тепла и безопасности. Телефон-автомат на углу улицы тоже предлагал задержаться. Можно позвонить Нику, сказать, что она решила сделать, предупредить, что завтра он получит от нее бандероль. Но она уже обдумала и отвергла эту мысль: она ведь знает, какая последует реакция. «Бедная Мег, у нее мания преследования». Естественно, она в таком напряжении, не мудрено, что в конце концов она не выдержала. Когда он получит кольцо с ее объяснительной запиской, для него будет слишком поздно вмешиваться, а если произойдет худшее и все ее планы потерпят крах, то известие о ее смерти или исчезновении подтвердит содержание ее записки.
То, что она выбрала Ника, не доказывало ее возродившуюся веру в него, а, наоборот, служило проявлением равнодушия. Никому из друзей нельзя поручить такое бремя: если подобное поручение и не вовлечет их непосредственно в опасную ситуацию, то вызовет у них отчаяние. Если с ней случится что-то дурное, Ник огорчится, но рана не будет смертельной. Он достаточно силен, чтобы защитить себя, и занимает достаточно важное положение, чтобы заставить власти действовать. Это лучшее, что она могла сделать, а если ей повезет, то эта мера окажется лишней.
Она сделала все, чтобы обезопасить бабушку и остальных, ведь самое лучшее – держаться от них в стороне, не общаться с ними непосредственно.
Она не в состоянии придумать большее. Она вообще сейчас не способна думать, надеяться или молиться. Бог помогает тем, кто помогает себе сам, а Дэн не желает помочь, черт возьми, это все из-за него. «Он втянул меня в это, а потом покинул».
Мег вышла из машины с ключами в руке. Конечно, он приходил и ушел через заднюю дверь. Значит, он закрыл ее только на ключ.
Влажными пальцами она вставила ключ в скважину, попыталась освободиться от страха и механически делала все необходимое. Наконец она отбросила страх, как сбросила бы тяжелые туфли, если бы они мешали ей плыть.
Она подчинялась главному инстинкту. Открыла дверь с уверенностью опытного взломщика. Сигнал тревоги не прозвучал, значит, он выключил сигнализацию. Она проскользнула к выключателю. Она могла умереть дважды, пока не зажглись на потолке лампы дневного света. Только убедившись, что никого нет, она задвинула засов на задней двери. Она испытала одновременно облегчение и разочарование. Она была так уверена, что он клюнет на приманку. Но он приходил сюда. Вот его следы: незакрытая защелка, перевернутый стул, пролитый кофе…