– Слушай, не задерживай, – дёрнула его за руку Юля. – У меня уже яичники ноют – так хочется. Может, завернём в какой-нибудь дворик, если до тебя слишком долго?
– Ну ты проста, малышка!
– А чего? Ещё терять время из-за этой… Ну хочешь, рассажу ей стекло кирпичом?.. А давай, а? – вдруг загорелась она. – Никого же вокруг нет!
Внимание Вадима привлекли педали, тщательно смоделированные под изящные, крохотные, с высоким подъёмом ступни – много ли таких на весь город? Итак, лягушка всё же оказалась царевной!..
Осторожно он взял Юлю за шею, наклонил к самому стеклу, показал.
– Как говорится, недостающее звено, – пояснил он. – Ну что, девочка, будем колоться?
– В чём? – Юля растерянно заморгала.
– Ладно-ладно, сударыня, кончайте-ка свои аль-рашидовские штучки! Не то я в самом деле вышибу стекло и примерю эти педальки на ваши неподражаемые ножки.
Со вздохом девушка коснулась ладонью дверцы, и та послушно скользнула в корпус. Затем Юля опустилась в кресло, и стало понятно, что оно тоже сработано под её стройные формы.
– Садись, что ли, – пригласила девочка. – Прокатимся!
– Знаешь, кроха, – возразил Вадим, – пожалуй, дальше нам не по пути.
– Испугался? – Юля звонко рассмеялась. – Не дрейфь, билдер, – с твоими-то мослами!..
Провокация была дешёвой, однако Вадим внезапно решился и, обойдя машину, сел рядом с девушкой. В конце концов, надо же выяснить, какие пакости готовит она доверчивым билдерам? Не пришлось бы тем менять базу.
– Видишь, – одобрила Юля, – это даже не больно.
И рванула с места, оглашая тихий квартал визгом шин. Попетляв по захолустьям, колёсник вскоре вырвался на магистраль – из немногих уцелевших, куда запрещался въезд грузовикам и служебным колымагам. И тут Юля показала, что такое настоящая скорость. По всему судя, она была водилой со стажем, так что не стесняла себя осторожностью.
Как ожидалось, малышка доставила Вадима в Центр, где он избегал появляться. И вряд ли бы смог – на каждом углу по блюстителю, к чему-нибудь да придерутся. Давненько Вадим здесь не бывал и теперь поразился, насколько всё изменилось. От добротных древних домов, коими по сию пору гордились старожилы, не осталось следа, – как и от показушных строений недоразвитого социализма. Изнутри на Столицу будто наползал иной, новый город, со странными планировками и необычной архитектурой, по-видимому, очень рациональной: без излишеств, но и без глупого скупердяйства, с нездешним размахом, затмевавшим даже грандиозные проекты сталинской эпохи (к счастью, нереализованные). Невдалеке, в самой сердцевине Крепости, исполинским пальцем упиралась в небо телевышка, возведённая ещё до Отделения ценой многих затрат и усилий. Вокруг неё, уже позднее, поднялось громадное здание Студии, словно некий Храм искусств, очертаниями прозрачного купола напоминая муравейник, в хитросплетении ходов которого суетилось несчётное множество букашек. Высоким правильным кольцом её окружил правительственный кремль, по сути представлявший собой толстенную крепостную стену, неприступную с обеих сторон. А уже вокруг кремля разрастались высотные блоки, населённые управителями и разделённые безупречными окружностями и радиусами улиц. Строительство блоков ещё продолжалось, постепенно продвигаясь к беспорядочно наставленным зданиям промышленного кольца, перед которыми возводилась ещё стена, на сей раз настоящая, готовясь окончательно разгородить бывших сограждан. От взбесившегося климата Центр оберегала знаменитая Крыша, прозрачной плёнкой стекая со шпиля Студии по плоским верхушкам кремля и блоков (по слухам, прочности она была необыкновенной). И сам Новый Город строили из такого плотного материала, что тот больше походил на металл. А может, это была разновидность керамики – сродни тем, из которых производят корпуса колёсников и вставные зубы.