Честер Лоу обожал розыгрыши – простые, сложные и даже вычурные. В сочетании с его чувством юмора это оборачивалось катастрофой. Например, он мог написать в местную газету разгромную статью про снежного человека живущего на окраинах Спектра. А потом, вырядившись в обезьянью шкуру, бродить ночами по этим окраинам, заглядывая в окна и завывая. Пока полиция не поймает.
Расплачивался за все Наткет. Не так-то просто ходить в школу, когда все, от директора, до последнего первоклассника, знают, что твой отец гуляет под луной в костюме обезьяны. Порой Наткета одолевали подозрения, что целью жизни Честера было ставить сына в неловкие ситуации и смотреть, как тот выберется.
Вторую причину, по которой Наткет не возвращался в Спектр, звали Николь. И здесь неловкостей и недосказанностей было не меньше.
Однако, по сравнению с письмом в руках, оправдания казались ничтожными. Секунды утекали, а Наткет все стоял посреди улицы. Где-то далеко, наверное, в другой галактике, Сан-Бернардо надрывался автомобильными гудками, лязгом трамваев и гулом большого города. Наверное, звал обратно, но решение принято, и Наткет понимал, что его не отменить. Точно рыба, заглотившая наживку, – рыпайся не рыпайся, итог все равно один.
Наткет поймал такси и через четверть часа уже был на автовокзале.
– Билет до Спектра, на сегодня. И обратный на воскресенье, – сказал он девушке, спрятавшейся за окошком билетной кассы.
Неожиданно ему стало стыдно за этот «обратный на воскресенье». Не перед кассиршей – ей-то чего? Но словно сам на себя надел наручники. В обратных билетах есть неправильная завершенность. Загоняешь себя в тиски времени, а из них уже не вырваться. Первое, о чем он позаботился, уезжая из Спектра, – чтобы у него ни в коем случае не было обратного билета.
Девушка пробежалась ногтями по клавиатуре.
– Прямой до Спектра ушел утром. Сегодня есть автобус до Конца Радуги, он останавливается в Спектре. Отправление в двадцать тридцать.
– Подойдет, – согласился Наткет.
Кассирша стала оформлять билет.
– Какое все-таки красивое название – Конец Радуги, – сказала она, пока пропечатывался бланк. – Иногда сама подумываю сесть на этот автобус… Вдруг найду там горшочек с золотом?
– В Конце Радуги? – усмехнулся Наткет. – Если повезет, вы найдете там электрическую отвертку. И самую отвратительную рыбу на всем побережье.
Девушка нахмурилась, молча дождалась, пока Наткет расплатится, и передала билеты.
– Следующий, – сказала она, хотя прекрасно видела, что за Наткетом никто не стоит.
Пожав плечами, Наткет отошел от кассы. Красивое название! В отличие от девицы, для Наткета за этими словами стоял реальный город. Извечный соперник Спектра в войне за туристов и правительственные дотации. Войне, в которой Конец Радуги выигрывал сражение за сражением. И все благодаря названию, поскольку жили там исключительно хамы, жулики и идиоты. Впрочем, остановил себя Наткет, его мнение было предвзятым. По сути – зависть к удачливому соседу. Он и сам удивился тому, как быстро всплыли старые предрассудки.