– Не горячись, – осадил его Большой Марв. – Получилось неплохо, хотя и без «Джамблей». Честер бы, правда, расстроился, он на тебя рассчитывал…
Наткет промолчал.
– Все-таки твой отец сам написал сценарий и гордился им. Мог бы на денек и засунуть куда подальше самолюбие и поискать у себя зачатки чувства юмора. В конце концов, это был твой отец. Кое-чем в жизни ты ему обязан.
– Вот именно, – процедил Наткет. – И есть разница между похоронами и цирком.
– Конечно, – не стал спорить Краузе. – И ты думаешь, Честеру бы понравилось, если бы все стояли с кислыми рожами да в черных костюмах? Он бы из гроба вылез и убежал куда глаза глядят.
– Только его не было в гробу, – напомнил Наткет.
– Ну и что? – Краузе одним глотком допил пиво и смял банку в кулаке. – Нет, не зря говорят, что природа отдыхает на детях гениев… Ты знал его восемнадцать лет, из которых большую часть только и мог, что пускать пузыри. Я все-таки гораздо больше. И поверь мне – Чес знал, что делал, когда писал сценарий похорон.
– А отец был гением? – сказал Наткет, сделав вид, что не заметил оскорбления.
– Угу. – Большой Марв достал еще одну банку, но открыл ее куда как осторожнее. – Чертовски умный парень, иногда даже слишком. Ветер в голове, вот как я это называю. Да что там ветер! Самый настоящий шторм, десять баллов – не меньше. Много идей и ни на полпальца усидчивости. Болтало его, что тот таз с мудрецами. А если вдуматься, он и был тем тазом…
– Да уж, – улыбнулся Наткет. – Усидчивости ему недоставало. Хотел всего и сразу, ни на чем не мог остановиться.
– Он был настоящим исследователем. Почти профессором. Ты знал, что ему предлагали место в Академии наук?
Краузе посмотрел на Наткета сквозь алюминиевое кольцо пивной банки, как в прицел. Место в Академии наук? За какие такие заслуги? Отец даже в колледже не учился… Большой Марв подмигнул.
– Это он сам рассказал? – догадался Наткет.
– Точно. Только он отказался – расхождения с официальной наукой. Он посвятил себя изучению Спектра, леса и побережья. И добился впечатляющих результатов.
– Он добился того, что пропал без вести, – буркнул Наткет.
– И этого тоже, – вздохнул Краузе. – Но это лишь следствие. Ты тогда маленький был и многого не понимал… Да и не думаю, что поймешь сейчас.
– С чего это? – возмутился Наткет.
Конечно, Краузе спас ему жизнь, но разве это дает ему право решать, что Наткет поймет, а чего нет? А это «что-то затевается»? Подобные многозначительные недомолвки Наткет терпеть не мог.
– Ладно, забудь. – Краузе махнул рукой. – Всему свое время. Может, потом поймешь, может, и нет. Не знаю, что лучше. Пойдем, лучше покажу тебе кое-что…