— А-а-а! — визг девушки волной взметнулся до верхнего этажа.
Тут я посчитала нужным вмешаться более основательно. Тем более что справиться с двумя еле на ногах держащимися алкоголиками не представляло совсем никакой проблемы. Не прошло и минуты, как оба уже лежали на заплеванном цементном полу подъезда, бормоча себе под нос ругательства и стеная. Рыжая девица во все глаза смотрела на меня, и взгляд ее выражал восхищение. И без того взбитая прическа ее теперь прямо-таки встала дыбом. Наконец она нашлась что сказать.
— Ой, вы… Спасибо! Меня зовут Марина, — улыбнувшись, заговорила она и даже протянула мне руку. — Вы к тете Тане? А ее сейчас нет.
— Это я уже поняла, — кивнула я. — А когда она будет, не знаете?
— Знаю. Она на работе во вторую смену, так что будет после семи. А вы кто?
— Я по поводу ее дочери Алены, — уклончиво ответила я.
После этих моих слов Марина явно насторожилась.
— Алены? — неуверенно переспросила она. — Так она здесь сто лет уже не живет… Я даже не знаю, где она теперь. Даже мать не знает. А вы что, ее ищете? Так тетя Таня вам ничем помочь не сможет. Она сама долгое время плакала и жаловалась, что дочь пропала неизвестно куда.
— Алену вчера похоронили, — решила огорошить я девушку.
У той от неожиданности приоткрылся накрашенный красно-кирпичной помадой рот.
— Адрес ее матери я узнала только сегодня, — продолжала я тем временем, — потому никто и не мог сообщить ей о смерти дочери. Вот я и приехала, чтобы сказать лично.
Марина вроде бы понемногу пришла в себя и спросила:
— А вы ее подруга, да?
Я не успела ответить, поскольку она тут же спохватилась:
— Ой, ну что же мы о таких вещах тут, на лестнице, разговариваем? Давайте к нам пройдем, вы как раз можете тетю Таню подождать. У меня дома никого нет.
— Но вы, кажется, куда-то собирались, — заметила я.
— Да, к подружке. Но ничего страшного, если и не пойду, — тут же отмахнулась Марина, поворачиваясь к своей двери и ковыряясь ключом в замке. Перед тем как распахнуть дверь, она бросила взгляд на по-прежнему лежавших на полу отца и его товарища, увидела, что оба мирно захрапели, еще раз махнула рукой и потащила меня за собой в квартиру.
Внутри все было так, как и должно было быть в бедной рабочей семье, глава которой пьет. Минимум обстановки, выцветшие и порванные во многих местах обои, потекшие потолки, ржавая сантехника. Но, помимо этого, не наблюдалось даже элементарного порядка. Везде были раскиданы вещи, стол в кухне завален грязной посудой. При моем появлении, правда, Марина принялась энергично суетиться, рассовывая вещи по шкафам и пытаясь делать сразу несколько дел. Несмотря на то, что получалось у нее неплохо, она вскоре прекратила это занятие, вспомнив, зачем, собственно, позвала меня к себе. Она села на стул, предложив мне устроиться в единственном кресле — старом и очень громоздком, к тому же оказавшемся жестким и неудобным.