Она достала платок и легонько промокнула веки.
— То есть, если я вас правильно поняла, в случае существования конфликта или проблемы с «крышей» или с другими фирмами вы бы все равно не были в курсе? Но тогда — сказал ли вам Сергей что-нибудь о неожиданно вставшей перед ним трудности или нет, это ничего не означало бы… Ведь если бы что-то подобное возникло, он не стал бы беспокоить вас.
— Да… Хотя не всегда… — торопливо проговорила Спиридонова. — Вам все-таки лучше обратиться к Михаилу Яковлевичу.
— Разумеется, я с ним встречусь. — Я выпустила дым и удобнее устроилась в кресле. — Тем не менее это как-то странно… Вы ведь работаете в этой фирме… И потом, вы могли о чем-то догадаться по настроению Сергея Петровича, по его нервозности, если таковая появлялась…
— Вы мне не верите? — с завуалированным снисходительной улыбкой вызовом спросила Марина.
— То есть, — кашлянула я, — Сергей не испытывал в последнее время тревоги или неуверенности? Никакого страха или депрессии?
— Нет. Хотя… не исключено, что он что-то скрывал от меня. Он был не то чтобы хорошим актером, но очень выдержанным человеком, — гордо добавила Спиридонова.
— Ему никто не угрожал?
— Нет, — с легкой усмешкой ответила Марина.
— Александр Петрович мне сказал, что в понедельник вы вернулись домой раньше Сергея Петровича…
— Да, я уехала часов в шесть или даже раньше, — Спиридонова снова приложила платок к глазам, — если бы я знала!
Ее плечи дрогнули, и я услышала глухой стон.
— Простите, ради бога, — сев ко мне вполоборота, она подперла лицо ладонью, — мне до сих пор не верится, что Сергея больше нет!
Я опустила глаза и пару минут молчала, давая Марине время успокоиться.
— Да, — продолжила она, — я приехала раньше и сама решила приготовить ужин. Хотела его порадовать…
— Вы не заметили ничего странного возле дома? Может, какую-то машину, людей?
— Нет, ничего особенного не было. На улице играли дети, у первого подъезда сидели соседки, все как обычно… — Марина снова всхлипнула, но плакать не стала.
— А где нашли Сергея Петровича?
— Между вторым и третьим этажами. Он лежал с проломленным черепом, — здесь самообладание покинуло Спиридонову, и она разрыдалась.
В этот момент в комнату вошла Валентина Георгиевна.
— Я приготовила чай из ромашки и липы, — обратилась она к Марине.
Она поставила на столик поднос с чаем, двумя чашками кофе, сливками и печеньем.
— Спасибо, — вытерев слезы, взглянула на домработницу покрасневшими глазами Марина, — чай — это то, что нужно. Заберите мой кофе, сейчас его пить неразумно.
Валентина Георгиевна выполнила распоряжение и удалилась.