— Не волнуйтесь, мальчики, — я поторопилась их успокоить, — я не имею никакого отношения к органам, просто хочу срочно продать квартиру.
— Свою, что ли? — поинтересовался мордастый, схватив себя за ухо и потянув его вниз.
— Нет, дядину, — усмехнулась я и, достав сигарету, закурила.
— Где хата? — спросил Леха.
— В центре, — бросила я, — а что, интересует?
— Не знаю, — он пожал плечами и взглянул на мордастого, — смотря сколько бабок, да, Вован?
— А то… — Вован нервно передернулся всем телом.
Я уж стала побаиваться, как бы с ним не случился приступ падучей, но тут в приемную торопливо вошел Михаил. Бросив на меня неприязненный взгляд и не обратив внимания на сидевших парней, он направился к двери, ведущей в кабинет Спиридоновой.
— Туда нельзя, — не забыв дернуть себя за ухо, Вован шустро вскочил со стула и преградил ему дорогу.
— Что-о? — возмущенно поморщился Брехман и попытался отстранить его рукой. — Я здесь работаю.
— Че ты какой непонятливый, братан? — Леха спокойно подошел к нему сзади, взял за плечо и развернул к себе лицом. — Видишь, — кивнул он в мою сторону, — все ждут.
— Слушай, — Брехман старался говорить как можно спокойнее, но было видно, что он вне себя, — ты же меня знаешь.
— Знаю, знаю, — согласился Леха, — но ты все равно посиди пока.
— Черт знает что такое, — Михаил опустился на стул, слева от меня.
— Будешь за мной, Михаил Яковлевич, — усмехнулась я.
Парни сели на свои места. В это время дверь кабинета распахнулась, и оттуда вышел невысокий, почти совершенно лысый человек. У него было круглое гладкое лицо с маленькими глазками, которые вначале показались мне добродушными, и пышными соломенными усами. Создавалось впечатление, что свое непомерно большое пузо ему приходится пинать коленками, чтобы как-то продвигаться. Все это да еще короткие пухлые ручки действительно придавало ему сходство с тюленем. Ничего, кроме толстой золотой цепи, видневшейся под расстегнутым воротом белой в тонкую полоску сорочки, не выдавало в нем причастности к преступному миру. Встретишь такого на улице и ни за что не подумаешь, что перед тобой криминальный авторитет. Он шагнул в приемную и обернулся к провожавшей его Марине Николаевне.
— Ну и ладушки, — противным резким голосом сказал он, — значит, будем надеяться, что все останется по-прежнему. Мы же… — он щелкнул толстенькими пальцами-сардельками, подбирая нужное словцо, — …цивилизованные люди. Ну, пока.
Тюлень развернулся, окинул присутствующих снисходительным отеческим взором и остановил взгляд на мне. Не скажу, что мне это было очень приятно. Было в нем что-то животное, отчего захотелось почему-то завыть на луну. К счастью, это ночное светило еще не появилось на небосклоне.