И Каморный ничего нового не скажет. За этим типом надо установить слежку — аккуратно, чтобы он не заметил.
Теперь Петров. Завтра первым делом необходимо встретиться с Олегом Сергеевичем и историю, рассказанную Людмилой, услышать от него самого во всех подробностях.
Ох, ох, интересная деталь: Петров прилетает завтра, а не далее как вчера господин Тулузов сообщил, что именно в этот день он будет страшно занят и едва ли появится в «Горностае». Подозрительно…
Не хочется связывать исчезновение Серегина с «фирменным» котярой, однако дело, Татьяна Александровна, прежде всего.
Я два с лишним часа просидела в приемной «Горностая», развлекая Аллочку глупой болтовней, когда наконец мальчики Кирсанова доставили пред наши светлые очи растерянного и ничего не понимающего Петрова. Мальчики тут же доложили, кстати, что «товарища, охраняемого» в аэропорту… ждали.
— Вы понимаете, Татьяна Александровна, ждали. Когда мы в машину сели и тронулись, нам на «хвост» белая «Волга» прицепилась. Я записал номер, проверим. Автомобиль наверняка в розыске.
У Петрова чуть ли не глаза на лоб полезли от всего этого. Он не выдержал и взорвался:
— Послушайте, может быть, вы объясните, в чем дело? Жена испугана, мне никто ничего толком не говорит… В конце концов, я…
— Успокойтесь, Олег Сергеевич, сейчас вы убедитесь, что предосторожность наша совсем не лишняя.
— Но…
Теперь он будет меня понукать.
Подъехал Саша с постановлением прокурора. Молодец Киря, постарался. Прочитав торжественно врученную ему бумажку, директор «Горностая» нахмурился, вздохнул, посопел и развел руками.
— Фирма, конечно, понесет большие убытки… Несколько дней простоя, сами понимаете… Некуда складывать продукцию…
Саша внушительно кашлянул, и директор сразу же кивнул:
— Опечатывайте.
Ребята справились довольно быстро. Правда, все это время мне приходилось развлекать не только мадам Серегину, но и до крайности встревоженного Олега Петрова.
— Да скажите же, наконец, в чем дело? Сколько можно…
Объяснила в двух словах, зачем была нужна охрана и при чем здесь «блондинистая» «Волга» на «хвосте».
Петров только плечами пожал:
— Но ведь это абсурд! Я ни в чем не виновен, я ничего не знаю…
— Во-первых, вас никто ни в чем и не обвиняет. А во-вторых, вам известна одна весьма интересная вещь…
Вернулся Кочетков. Вовремя.
Для «важного официального разговора», как он сам же и выразился, законопослушный директор выделил нам свой кабинет. И скромно удалился: «Дела, дела… Прошу извинить».
Собственно, про случай на базаре господин Петров рассказал практически то же, что и его супруга. Нового ничего не добавил.