Дефиле сопровождалось модной ритмичной музыкой. В дальнем углу я заметила стойку импровизированного бара, напротив нее — фуршетный стол, возле которого народу собралось больше, чем у подиума.
Я тоже решила начать с бара. Не успела я подойти к стойке, как предупредительный бармен поспешил поинтересоваться, что я буду пить.
— Я бы предпочла красное полусухое или полусладкое, если у вас такое имеется.
— Могу предложить настоящее грузинское полусладкое «Киндзмараули» или полусухое «Баракони», — ответил бармен, делая акцент на слове «настоящее», — французские вина у нас только сухие.
— Хорошо, тогда налейте «Киндзмараули».
Пока Миша, имя которого я прочла на бейдже, приколотом к его кипенно-белой рубашке, занимался моим заказом, я задавалась отнюдь не праздным вопросом: как мне в этой толпе найти Шаркова?
— Вот ваше «Киндзмараули», — Миша с улыбкой подал мне фужер с рубиновой жидкостью.
Вино действительно было великолепным, некоторое время я смаковала его букет и аромат, гармоничный и бархатистый вкус.
Шарков возник неожиданно из темноты, окутывавшей зал, и, подойдя к бару, встал ко мне в профиль и заказал коньяк. Я слегка кивнула ему, давая понять, что я его заметила, и сделала знак отойти к противоположной стене. С коньяком в руке он последовал за мной.
— Эдуард Игоревич, мне нужно, чтобы вы показали мне всех, кто был на вечеринке.
— Я для этого и подошел к вам. Видите парочку у стола справа, рядом с ними мужчина с бабочкой — это Пуговицын.
Я кивнула.
— А вон там…
Я повернула голову и продолжила за него:
— Синчугова, вот только кто это рядом с ней?
— Рахмонов, начальник статотдела.
Увидев, что Синчугова с Рахмоновым о чем-то оживленно разговаривают, я попросила Шаркова подождать меня несколько минут, а сама направилась к беседующей парочке. Делая вид, что выбираю закуски, я почти вплотную придвинулась к ним.
— Я дала тебе уже тыщу, сколько можно? — прошипела Синчугова.
— Ты считаешь, что это деньги? — с садистской беспечностью хмыкнул Рахмонов и резким движением головы откинул со лба модную челку.
— Пока у меня их больше нет. Рашид, ты думаешь, что я их печатаю?
— Меня это не колышет, если хочешь, чтобы я молчал, — гони бабки. Я твоими байками сыт по горло: мол, украли…
— Тихо, не ори, — Синчугова раздраженно толкнула его локтем в бок, — недели через две все будет в ажуре.
— Мне деньги нужны срочно, — не отставал Рахмонов, — если бы ты мне раньше сказала, что сперла документы, у нас уже были бы бабки и вообще мы не сидели бы в этой дыре, а загорали бы на Канарах!
— Хватит пороть чушь, все у нас будет, только не мешай мне действовать и умерь на время свои аппетиты.