Несомненно, Джегань мог видеть её, так же, как и те Сёстры, которые с самого начала запустили заклинание. К неописуемому ужасу Сестёр, они были захвачены Джеганем и, в итоге, наряду с Кэлен и к своему несчастью, оказались в расположении лагеря Имперского Ордена.
В отличие от Сестёр, Джеганя и ещё тех некоторых, что могли по-настоящему видеть её — знали о ней ещё из позабытого прошлого — прошлого, которого не знала даже Кэлен.
Но тот человек, заключённый в клетку, был другим. Он знал её. Поскольку она не помнила, что когда-нибудь видела его до этого, то это могло означать только одно — он был из тех, кто знал её с прошлых времён.
Джегань обещал ей, что, когда к ней, наконец, вернётся её прошлое и она узнает, кем она была, когда она вспомнит всё, вот тогда для неё и начнётся реальный кошмар. Он наслаждался пылким и детальным пояснением того, что он намеревается совершить над ней, как он сделает её жизнь одним бесконечным страданием.
Поскольку она не помнила своего прошлого, его обещания расправы не имели для неё такого большего значения, как для него самого. Однако, то, что он угрожал проделать над ней, как по смыслу, так и по содержанию было весьма ужасающе.
Всякий раз, когда Джегань излагал план очередной мести, Кэлен отвечала на него бессмысленным взглядом. Таким способом она скрывала свои эмоции от него. Она не собиралась предоставлять ему удовольствие наблюдать её эмоции, её страхи.
Пренебрегая тем, чем это обернётся для неё в будущем, Кэлен гордилась своими поступками, что смогли вызвать подобное презрение у этого мерзкого типа.
Независимо оттого, что она совершила в прошлом, всё это лишь прибавляло ей уверенности в том, что её убеждения были прямо противоположны устремлениям Ордена.
Кэлен страшно опасалась вспомнить своё прошлое из-за ужасных клятв Джеганя, но после того, как Кэлен увидела полные чувственностью и переполненные эмоциями глаза того пленника, больше всего на свете ей хотелось узнать всё о её прошлом.
Его выраженная счастьем реакция оттого, что он смотрел на неё, остро контрастировала со всеми теми взглядами окружающих, что презирали и оскорбляли её. Она обязана узнать, кем она была, кем была та женщина, на которую так выразительно смотрел тот мужчина.
Она очень сожалела, что ей представился лишь краткий миг, чтобы иметь возможность смотреть в глаза того человека. Не отвернись она от него, продолжая проявлять интерес к тому пленнику, Джегань несомненно убил бы его.
Она не собиралась по такой неосторожности доставлять неприятности тому, кто знал её, тому, кто совершенно осмысленно устремил на неё свой взор.