Вы можете смеяться, но у меня кончились патроны.
Где-то снаружи еще раз прогрохотал Лешкин помповик.
«Вот так всегда нам, бабам, не везет», — тоскливо подумала я, швыряя свой любимый «макар» в рожу последнему подчиненному нашего «десятника». Рукоять врезалась ему в глаз, он выронил свое оружие, схватился за лицо и кувыркнулся туда, откуда явился секунду назад.
К счастью, я не забыла о другом противнике и тотчас после броска рванулась вниз и в сторону, не то пуля-дура безвременно настигла бы такую молодую и красивую Татьяну Владиславовну.
Чтобы не дать стрелку второго шанса, я метнулась к нему, схватила за руку с пистолетом и крутанула, надеясь, что мой оппонент лишится оружия и, по всем канонам айкидо, отправится вслед за уже битым товарищем.
Из всех канонов, однако, имеются исключения. Приветливый стрелок благоразумно оставил у меня в руках пистолет и нанес короткий мощный удар коленом, отчего на сей раз я выронила только что обретенный ствол и, уже вываливаясь из кузова, инстинктивно едва успела схватиться за край.
Может быть, имело смысл покинуть ограниченное пространство, но я не знала, что творится снаружи, и предпочла иметь дело с одним противником, хоть и, как выяснилось, серьезным.
Мы снова оказались вдвоем в фургоне. Я сразу забыла обо всем, отдавшись вихрю схватки. Давно не попадался мне такой серьезный соперник… со вчерашнего дня.
Мы били друг друга, по очереди отлетали к стенам, блокировали, нападали, уклонялись… Наконец я поскользнулась, и «десятник», придавив меня сверху, получил явное преимущество.
Женщина может запросто на равных сойтись врукопашную с любым мужиком, если не уступает ему в технике. Но вот грубой силы, как ни крути, у мужика почти всегда больше.
И я почувствовала, что сейчас он меня дожмет. Я лежала, словно пришпиленная гусеница, а он гнул мои защищавшие горло и лицо руки все ниже… Я боролась яростно, но все-таки понимала, что еще немного, и…
Но тут он обмяк, оглушенный монтировкой Володи. Над плечом моего спасителя возникло озабоченное лицо Алексея, и я едва не вышла из образа несгибаемой Ведьмы: нестерпимо захотелось войти в образ плачущей маленькой девочки, которой только что было очень-очень плохо и страшно.
Я поднялась, откатив тяжеленного «десятника», и спросила:
— Как там?..
— Порядок, — доложил Алексей. — Ты почти всех обработала, мне только двое достались, да еще шефа прикладом перехватил, когда он сдернуть надумал, — вон валяется…
У запасливого Владимира нашелся в кармане прочный шнур, которым мы надежно связали приветливого мастера единоборств. Затем оставили гоблина в фургоне, а сами выбрались на белый свет, подобрали щедро оглоушенного Алексеем плюгавого шефа и решили учинить ему допрос в его собственном логове, то бишь ангаре.