В молчании мы добрались до овражка, за которым находилась землянка местных обитателей. Покинули машину, осмотрелись. Воздух был чист. От вчерашнего дыма не осталось и следа. То ли осадки тому причиной, то ли ветер. Снежок прекратился. Темное, низкое небо нависало над нами, прогнувшись под собственной тяжестью. Мокрые мусорные холмы сами по себе пованивали в меру. Было безлюдно.
— Прячутся, наверное, от непогоды, — прочитал Константин мои мысли. — Пойдем, посмотрим.
Еще на подходе, в окрестностях землянки, я почувствовала неладное. Есть не выразимая словами разница между безлюдьем и местом, где человека всего лишь нет на виду. Должно быть, так мои предки чувствовали засаду. До места мы еще не дошли, но я уже поняла — людей здесь нет. И Константин недоуменно оглядывался по сторонам. У него своя экстрасенсорика, мужская, но не менее чуткая.
— Что-то не так тут сегодня! — поделился впечатлениями.
Место такое — чувства обостряются, как в преддверии опасности.
Фанерный шалаш нашелся на месте, и ведерная кастрюля была здесь, на бетонном очаге. И даже варево какое-то противное в ней осталось, наполовину размазанное по стенкам.
— Татьяна! — призывно махнул рукой Константин от шалаша. — Смотри!
Я подошла и глаза распахнула — на темной и вздувшейся от сырости деревянной стенке явственно выделялся бурый кровяной мазок. Дверь в землянку была распахнута, и возле нее, на земле, валялась грязная и свежепорванная, судя по белой вате, торчащей из дыр, телогрейка.
— Потолковали! — буркнул Костя непонятное и головой вперед полез под землю.
Что ж, он там уже побывал, а я и так знала, что в землянке никого нет.
— Вверх дном все! — крикнул он снизу. — Как медведь порезвился! Облава здесь была, что ли? — предположил, выкарабкиваясь ко мне.
— Облава, может быть, — согласилась я. — Во всяком случае, войну здесь точно устроили.
— А бомжей что, в плен взяли?
Иронизирует Константин, смеется над моими словами. И то, кому такие пленники нужны! Милиция наша родная давным-давно потеряла к ним всякий интерес. Коллективных драк у них не бывает, смертоубийства редки. Что за эвакуация такая, с переплясом?
— Поехали, Костя, — тяну его за рукав, — поехали, родной мой, поехали к Аяксу, может, дома он, может, скажет что интересное!
До машины мы добрались вприпрыжку, скользя на обледенелостях и едва не падая. Как на грех, мотор запустился не сразу, капризничал, чихал на стонущий от натуги стартер. Я, стиснув зубы, ругалась от нетерпения, не обращая внимания на сидящего рядом Константина. Он поначалу недоуменно посматривал на меня, а когда я рванула с места в карьер по нехорошей колее, прикрикнул, повысив голос от страха за наше здоровье: