День закончился, по крайней мере я так думала, и для первого дня расследования он оказался достаточно результативным. Бед для нас никаких не предвиделось, а информации было достаточно, чтобы испытать потребность в ее осмыслении. Спокойная обстановка и время между чашками хорошего кофе — что еще нужно.
День плотно завернулся в сумерки, стал вечером. Косте теперь было уже некуда спешить, и я этому радовалась. Сейчас, после кафе, я увезу его к себе домой. Умою, накормлю и уложу спать. Он об этом пока не знает, но, по-моему, догадывается. А вот о том, что завтра встать придется задолго до рассвета, он догадываться не может. Отвезу его, куда скажет, а сама двину к центру целительниц — очень хочется мне выяснить, какая там охрана, когда приходят уборщицы и во сколько появляются ведьмины дочки, потому что намерена я посетить этот центр во внеурочное время и желательно так, чтобы не быть при этом замеченной.
Я не отбросила окончательно версию о ритуальном характере убийства Жени Реутовой, тем более что принадлежность целительниц, к которым она приезжала в Тарасов, к сатанинскому культу не вызывала у меня сомнений. А самоуверенность их даже поражала — с какой готовностью отозвались они на телевизионную просьбу об опознании, в два адреса позвонили — и в милицию, и Анохиной! Это могло быть свидетельством их непричастности к убийству.
Цепочка, выстроенная Аяксом: труп — милиция — отморозки, тоже была интересной, в последней, естественно, своей части, хотя и тут полной уверенности пока не было.
Поразмыслить было над чем, и я рассчитывала на Константина, пусть не на всего, а хотя бы на уши, но и уши мне не достались.
Когда кофе уже стоял перед нами, и рты освободились от еды, и мы совсем готовы были для игры в вопрос — ответ на темы сегодняшнего дня, представительный мужчина, не спрашивая разрешения, подсел к нашему столику и положил на него папку, вспухшую от бумаг.
— Поймал я вас, Константин! — радостно объявил он нам и с удовольствием расстегнул «молнию» на папке.
— Извини, Танечка, — заюлил Костя, — это по аренде спортзала.
И отворотил от меня свои уши.
Скучать и кручиниться я себе не позволила, а, вспомнив про сотовик, набрала номер Анохиной. В редакции ее уже не было, пришлось звонить домой, и там я ее застала. Поболтав немного о пустяках типа того, что вот как переменчива жизнь, теперь мне приходится разыскивать журналиста, названивая повсюду, и если так дальше пойдет, то вскоре буду гоняться за ней на машине и поджидать вечерами у подъезда, я спросила у нее фамилию спонсора центра «бабы Риты».