Хорошо им лежать постоянно в уютном и теплом замшевом мешочке и время от времени разрождаться каким-нибудь афоризмом, а ты тут хватай голову в руки и соображай, на что они намекают!
Я сгребла косточки в мешочек и осмотрелась еще раз в своих новых апартаментах.
«Мой дом» — если пользоваться терминологией гадальных костей и воровской фени, тут они говорили на одном языке, — состоял из комнаты площадью примерно метров в двадцать или не намного больше.
Комната была вытянута, и по обеим сторонам ее стояли четыре панцирные койки, накрытые потертыми синими одеялами. Над нижними койками — еще четыре. Итого восемь мест на четыре человека.
Жить можно, да только вот как?
Я взглянула на свои наручные часы, они показали половину первого. Следовательно, я находилась в СИЗО полчаса, и мне здесь уже надоело.
Решив долго не огорчаться, я познакомилась со своими соседками и, слегка переговорив с ними, снова вернулась на кровать.
Мои соседки представляли собой два разных типа арестованных.
Себя я относила, разумеется, к третьему типу, самому нестандартному и не от мира сего — полусвободному.
Первая девчонка, которая, единственная из остальных, мне сразу понравилась, была блондинкой и попала сюда за гнусное хулиганство, о чем она мне и поведала, едва я начала с ней разговаривать.
Ее звали Ольгой, ей было двадцать два года, и весь последний год она тусовалась среди байкеров.
Эта спортивно-разгильдяйская жизнь наложила на Олю свои отпечатки в виде маленьких татуировок на плечах и больших металлических перстней на пальцах и шипованных браслетов на запястьях рук.
Браслеты, правда, я знала только по описанию — их у Ольги забрали как колющие предметы и обещали выдать только по освобождении.
Одежда Ольги тоже была под стать байкерскому имиджу: короткие кожаные штанишки и такая же куртка на заклепках.
Прошлой ночью, катаясь с приятелями по окраине города, они встретили одинокого, здорово подвыпившего милиционера, и так как им показалось, что он слишком грубо с ними поговорил, байкерские добры молодцы его быстренько раздели, лишили даже фигового листика на причинном месте и привязали к фонарному столбу, а Ольга разрисовала всего уставшего от службы блюстителя порядка своими губнушками.
Все было весело и закончилось бы хорошо, но внезапно появились пэпээсники.
Ольгины друзья умчались на своих рычащих лошадиных силах, а она не успела.
В результате девушка провела две ночи в СИЗО, и сегодня ее должны были отвезти в суд.
— За мелкое хулиганство много не дают, — смеялась Ольга, — ментик оказался мелким, суток на пятнадцать потянет. Не больше!