Вид у него был такой бравый, как будто он и правда собрался на войну.
— Тьи сигаеты, тогда спьяшивай, — повторил малец, и только теперь я поняла, что мальчишка не выговаривал «р» и имел в виду не что иное, как три сигареты.
— Ах ты сопляк… — начала было Ксюша, — да он младше моего сынишки даже будет. Я тебе покажу…
Но я толкнула ее в бок, вытащила из сумки пачку «Мальборо», отсчитала мальчишке три штуки. Педагогические беседы сейчас были явно неуместны.
Тут же я вынула из сумки фотографию, которая произвела на бабусю такое сильное впечатление, и протянула ее начинающему бизнесмену.
— Мы ищем вот этого человека, ты случайно его здесь не видел?
Мальчишка равнодушно взглянул на снимок и сразу же вернул его назад.
— Он у лесника, — сказал он коротко. — У дяди Гьиши.
— У дяди Гриши? Где это?
— Еще тьи сигаеты. Тогда пьиведу, — спокойно объявил он. — А то мне тут с вами нельзя. Наши узнают — башку откьютят.
Ксюша смотрела на пацана с таким разъяренным видом, что и сама была готова открутить его светлую дынообразную головку, чтобы на ее место поставить какую-нибудь новую, не такую расчетливую.
Пришлось отсчитать ему еще три сигареты и подождать, когда паренек с деловым видом уложит их в специальную коробочку, которая обнаружилась в его кармане среди гвоздей и железяк.
— Пошли за мной, — наконец сказал парнишка и повел нас по узкой извилистой тропинке, протоптанной между деревьями.
Я не пожалела о «Мальборо», потому что без провожатого нам точно было бы трудно в этой местности ориентироваться — тропинка забирала то влево, то вправо, словно ее прокладывал кто-то в состоянии сильнейшего алкогольного опьянения.
— Вон там, — показал мальчишка на покосившуюся избушку, которая стояла если и не на курьих ножках, то все равно как-то очень нетвердо. — Вон там дядя Гьиша живет. Но вы туда лучше не ходите. Застьелят.
— Кто застрелит? — удивилась я. — Что здесь вообще происходит?
Но мальчишка не ответил, а преспокойно развернулся и медленно побрел обратно в деревню.
— Эй, мальчик, стой, поговорим, я тебе еще сигарет дам! — окликнула я его растерянно.
— А у тебя больше нет, я видел, — прокричал он на ходу, припускаясь от нас вприпрыжку и окончательно скрываясь из вида.
— Что делать будем? — обернулась я к Ксюше, но она только пожала плечами.
Почему-то я нутром чувствовала, что без подкрепления нам здесь не обойтись. Пока я совершенно не понимала, что происходит в этих Пеньках, но предчувствия были самыми скверными. Получалось, что некий дядя Гриша, возможно с целой группой других преступников, взял нашего пропащего в заложники. Но с какой целью? Впрочем, это был уже второй вопрос. Главное, что пока все сводилось к тому, что Погорельцева держат в этом охотничьем домике, и его надо освободить.