— Все я помню.
У рокера испортилось настроение, от его веселости не осталось и следа. Он выглядел сейчас так же ершисто, как тогда перед дракой, когда Косте пришлось свалить его на землю.
— Мы и не хотели его сегодня шлифовать, планировали сделать это перед отъездом. И отшлифуем. Хоть так отыграемся. А сейчас просто сердце взыграло!
— Про Кирилла не забудьте, — напомнила я, и он скривился, как от зубной боли.
— Нет! Сдохнет еще, старый черт.
— Уезжай к своим, Гуцул, и на рынок не возвращайся, — попросила я его по-человечески. — А я, если смогу, приеду на ваш праздник, расскажу свежие новости о делишках дядьки с племянником.
— Не вернусь, ладно, — пообещал мне Кеша и улыбнулся: — А то еще мясо протухнет на такой-то жаре. А ты приезжай, хоть и без Тарзана. Так даже лучше будет, сердцем чую!
— Игривое оно у тебя, сердце.
Урожайный день на мужиков у меня выдался. Если с Костей, то Гуцул уже третий. Правда, самый маленький.
На этом мы расстались, вполне довольные друг другом. Отойдя с десяток-полтора шагов, он обернулся и отсалютовал мне рукой. Я едва ответила ему, обдумывая возможности воздействия на Семиродовых для получения подписи Кирилла на Гансовой купчей.
Как поступил бы на моем месте обычный агент из фирмы, занимающейся махинациями с недвижимостью? После пары слов о невыгодном для погорельцев упрямстве он разложил бы перед Кириллом бумаги и, щелкнув ручкой, объяснил бы, где нужно поставить подпись и дату. Старый вурдалак послал бы его подальше быстро и конкретно.
Юрист от «братвы» — озаботься они вдруг тем же самым, — тоже не стал бы тратить время на долгие убеждения, а предложил бы за подпись деньги, обещав за них спокойствие, душевное и физическое. В таком случае Кирилл мог бы вспомнить старые зоновские связи, подсуетившись, поискать поддержки, что в конечном итоге тоже должно сыграть в его пользу.
Я же поражений не приемлю в принципе и поэтому обставлю дело так, что продажа пепелища со всеми головешками будет для старика Семиродова не просто выгодна — на выгоду он плевать хотел, — а окажется для него единственным приемлемым выходом из той непростой ситуации, в которой он скоро окажется не без моей помощи.
Потому и не буду спешить раскладывать перед ним бумаги. Возможно, сегодня и не дойдет до них очередь. Может быть, завтра. Как там в гадании выпало? «Действуй в соответствии с обстоятельствами и будешь удачлив в достижении цели». Значит, утро вечера мудренее. Но это справедливо в том случае, когда утренняя мудрость основана на вечернем разумном действии.
Во двор Ивановой пятиэтажки машину я загнала уже в сумерках. А до этого минут тридцать кружила по району пешком, отыскивая дом с нужным мне номером. Нагулявшись досыта, я, как полагается, поволновалась перед ответственным событием, но, рассудив, что предугадать, как все обернется, невозможно и поэтому бесполезно заранее сочинять какие бы то ни было варианты, пугая себя всякими сложностями, успокоилась.