Мне ничего не оставалось, как последовать ее указанию. Спустившись в подвальный этаж, я обнаружила там такой же длинный коридор, как и на остальных этажах здания, только он был много более грязным и каким-то запущенным. Казалось, тут уже несколько лет не делали ни ремонта, ни даже уборки. Оглядев ряд обшарпанных стальных дверей, похожих одна на другую как две капли воды и без всяких опознавательных знаков на них, я решила толкнуться в первую попавшуюся, просто потому, что она показалась мне менее обшарпанной. Дверь, к моему удивлению, открылась легко и бесшумно, а за ней оказалось весьма обширное помещение, освещенное ярким светом неоновых ламп.
По виду это была типичная мастерская, где работают с металлами, пусть и очень благородными и только в небольших количествах. Вдоль стен мастерской стояли небольшие по размерам и весьма разнообразные станки. Я, хоть и не смыслю ничего в металлообработке, без проблем смогла узнать плавильную печь — к ней от установленных в углу кислородных и ацетиленовых баллонов тянулись тяжелые резиновые шланги. Кроме того, я распознала гидравлический пресс и еще кое-какие станки. У стены напротив входной двери был оборудован небольшой, но очень аккуратный верстачок. На нем имелись миниатюрные тисочки, рядом лежали наборы всевозможных инструментов, куски какого-то металла, впрочем, главным образом темно-серого цвета. Различные железяки, назначения которых я не знала, виднелись повсюду: на полочках вдоль стен, на верстаке, на тумбочках возле станков. Так что, хотя помещение мастерской оказалось весьма обширным, в ней фактически было довольно тесно, и здесь трудно было сделать хоть шаг, не рискуя что-то задеть, зацепиться за что-нибудь, как правило — металлическое.
Сначала я подумала, что в мастерской никого нет и что Роман Геннадьевич отсюда уже ушел, оставив дверь открытой. Однако, вглядевшись в дальний, расположенный наискосок двери угол, я вдруг заметила того, кого искала, — он спешно поправлял какой-то задрипанный коврик, покрывавший бетонный пол мастерской. Зубной техник делал вид, что не замечает меня, однако я почему-то была уверена, что это совсем не так.
— Черт… — пробормотал он наконец с едва сдерживаемой злостью, внезапно выпрямляясь и глядя на меня в упор. — Вас какая нелегкая сюда занесла, а?
Я ничего не ответила, продолжала удивленно смотреть на него. Роман Геннадьевич тем временем с усилием поднял с пола какой-то стальной ящик и установил его на резиновый коврик, с которым и возился до моего появления. Выпрямившись, он снова уставился на меня крайне неприветливо.