Собрав косточки назад в замшевый мешочек, я привела себя в порядок и нажала на газ. Время в дороге до дома пролетело незаметно. Я раздумывала о возможных вариантах развязки дела, о том, как быстрее до нее добраться, и так далее. Оказавшись в своем дворе, я ощутила сильное желание пойти домой, упасть на диван и просто заснуть, отдохнуть хоть пару часиков. Однако пока мне было не до отдыха. Сказав себе: «Мечтать не вредно!», я скорым шагом отправилась к Ольге.
Нетрудно представить себе ее реакцию, вызванную моим появлением. Она говорила не переставая, благословляла бога, мое появление, то, что мы живем на одном этаже, и так далее. Ольга тараторила настолько быстро, что я едва понимала смысл сказанного и в конце концов перебила ее словоизвержение:
— Так! Тихо! Давай по порядку!
Ольга захлопала глазами и на минуту замолчала. Я по-хозяйски зашла на кухню и уселась за стол.
— Во-первых, кофе есть?
— Сейчас сделаю, — послушно ответила Трофимова и засуетилась.
— Ты делай и рассказывай! — нравоучительно произнесла я. — Что там у тебя?
Ольга всплакнула, а потом, смахнув слезу, поведала обо всем, с чем ей пришлось столкнуться. По ее словам, в милиции только и делали, что выдвигали обвинения в адрес Сергея. На доказательства его невиновности там никто и не собирался тратить силы, менты просто-напросто в нее не верили, а вернее — не хотели и не пытались верить. Сергей судим, у него своего рода испытательный срок… Ну и чем он не претендент на роль виновного? Тем более у него нет алиби. Рост преступности в наше время ни для кого не секрет, нераскрытых дел масса, а за них по головке не гладят. Так почему бы не использовать Трофимова как вполне подходящего «актера» для роли преступника?
Такой ход мыслей представителей правоохранительных органов довел Ольгу до настоящего отчаяния. Мне ее состояние было вполне понятно, ведь в Тарасове, как, собственно, и во всей России, не редкость, когда за решеткой оказываются невинные.
— Ольга, успокойся, — тихо сказала я, положив руку ей на плечо, — все будет в порядке.
Я, конечно, прекрасно понимала, что эта банальная фраза звучит сейчас довольно кощунственно, но ничего другого из арсенала утешений в тот момент мне просто не пришло в голову. Наверное, именно из-за банальности и кощунственности моих слов между нами на некоторое время воцарилось неловкое молчание, и, чтобы поскорее прервать его, я сказала:
— Теперь моя очередь изливать душу. Я все это время не бездействовала.
Ольга как раз налила кофе и поставила чашку передо мной на стол. Помешивая ложечкой дымящийся ароматный напиток, я стала рассказывать о предпринятых шагах. Трофимова слушала, прижав руки к груди, надеясь найти в моих словах хоть какую-то надежду. Когда она узнала о предположениях насчет Беспаловой, то обрадовалась неимоверно. Наконец в жуткой истории с трупом появился кто-то, кто мог оказаться настоящим преступником. Это давало шанс на оправдание Сергея.