Я не стала противиться, тем более моя машина наверняка еще была не готова. Но как только мы вошли в кафе, я сразу же напряглась до такой степени, что даже Сергей заметил произошедшую во мне перемену.
— Что такое? Вам здесь не нравится?
— Нет, что вы, здесь очень мило, — сказала я, но подумала совсем другое.
Это было жалкое, убогое кафе в захолустном квартале. Что здесь могло понравиться? Но в тот момент я обратила внимание только на двоих посетителей этого непрезентабельного заведения, тихо беседующих за дальним столиком. Обоих — и мужчину, и женщину — я видела в профиль и, несмотря на это, все равно сразу их узнала. Хотя не сразу поверила собственным глазам. Но игрой воображения, вдруг, после аварии, разбушевавшегося в тусклом освещении задрипанного кафешки, мое «видение» тоже не могло быть. Значит, я правда наблюдала не кого-нибудь, а… Веру Сомову с Виктором Заревичем.
Сейчас для меня главным было приземлиться за столик так, чтобы эта парочка не увидела моего лица. Я быстро прикинула, могут ли они узнать меня по одежде. Нет, не могут, потому что сегодня я одета совсем в другой костюм.
Для того чтобы Сергей перестал задавать дурацкие вопросы, пришлось скорчить беззаботную рожицу и, щебеча какой-то вздор, побыстрее усесться за столик. Я выбрала очень удобную позицию, сев спиной к Вере и Заревичу, но так, чтобы до меня могли долетать хотя бы обрывки их разговора. А так как разговор этот спокойным назвать было нельзя, то мне удалось подслушать довольно много любопытной для себя и Сомова информации.
Так мы и сидели. Сергей безостановочно рассказывал про свой сложный бизнес, не забывая называть крупные суммы, которые он получает от прибыльных сделок. Я, в свою очередь, делала вид, что мне это все ужасно интересно, но на самом деле мои уши воспринимали только два голоса, доносящиеся от соседнего столика.
Вера и Заревич явно ссорились. Я была почти уверена в том, что Сомова даже плакала. Во всяком случае, она постоянно шмыгала носом и шуршала плащом — наверное, доставала из кармана носовой платок. Чем ее мог так расстроить очаровательный красавец Виктор Петрович? Неужели Вере угрожают только потому, что она — жена Сомова, которого все считают убийцей Инны Гольстер?
В кафе играла тихая музыка, поэтому разговор Веры и Заревича был слышен только тогда, когда оба начинали нервничать и, не стесняясь окружающих, повышали голос. Видимо, они были уверены в том, что в этом захолустье их не услышат те, кто может быть для них опасен.
— Я не сделаю этого, даже не проси! — резко проговорила Вера.