Но тут же я подумала: а ведь Сергей мог ничего не знать о встрече Заревича с Верой. В таком случае, наоборот, нужно отдать должное этому неказистому недоумку в клетчатом кепоне и признать: он мастерски справился со своей ролью. Сергей и бровью не повел, когда мы вошли в кафе, а ведь наверняка тоже их заметил.
Но сейчас все это уже не столько важно, сколько занимательно. В данный момент больше всего меня интересовало то, знает ли Гольстер, с каким человеком он работает, кому доверяет свои дела. При том, что эти дела далеко не всегда бывают чистенькими. Мы же в России живем и кое-что знаем о тайнах современных бизнесменов… Представляю, какой будет реакция Гольстера, когда мне удастся подтвердить вину Заревича.
Первое, о чем я подумала, сев за руль, что немедленно нужно ехать к Гольстеру — принести ему эту отвратительную весть. Но как только я вылетела на дорогу и пронеслась по ней несколько десятков метров с бешеной скоростью, выплеснув тем самым переполнявшие меня эмоции, желание беседовать с Вячеславом Павловичем улетучилось. Я снизила скорость, поняв — Гольстер не поверит ни одному моему слову. Он скажет, что я сошла с ума, пытаясь освободить Сомова. Естественно, он же доверяет Заревичу, и ему в страшном сне не может присниться, что его зам причастен к смерти дочери.
Но меня все-таки, как магнитом, тянуло к дому Гольстера, тем более что я уже оказалась в его районе. Ладно, заходить к нему не буду, но вот узнать свежие новости из первых рук — или, вернее, уст — не помешает. Приемное устройство находилось в моей походной сумочке, поэтому оставалось только остановить машину рядом с домом Гольстера и начать сеанс прослушки.
Настало время воспользоваться «жучком», который с моей помощью поселился в его квартире.
Гольстер был дома. Сначала я не услышала ничего, кроме свиста, впрочем, довольно фальшивого. Глава «Стартела», похоже, пребывал в очень хорошем настроении, поскольку насвистывал не заунывные мелодии, обычно приходящие в голову в тяжелые времена, а задорную песенку «Ах, водевиль, водевиль», способную раззадорить даже на ладан дышащего старика. Не хватало еще того, чтобы безутешный отец изобразил что-то вроде канкана, одновременно себе аккомпанируя свистом и прихлопывая в ладоши. Но этого, слава богу, не случилось, по крайней мере, я не слышала никаких звуков, напоминающих прыжки взрослого человека.
Телефонный звонок, раздавшийся в квартире Гольстера, привлек мое внимание больше, чем его фальшивое мурлыканье. К собеседнику хозяин дома обратился по имени Витя. Неужели повезло и звонит Заревич? Мне хотелось, чтобы было именно так. И это на самом деле был он, судя по ответным репликам Гольстера.