— Курите?
— Да, спасибо, — Лукьянов радостно потянулся к сигарете, напомнив мне реакцию ребенка, которого угощают сладостями.
Мы закурили. Я смотрела на мужчину, пытаясь найти в нем хотя бы малую толику того, что видела Карина. Валентин сидел в кресле, откинувшись на спинку и вытянув ноги. Тонкая рука аристократа небрежно лежала на подлокотнике, между указательным и средним пальцами красиво дымилась сигарета. Глядя на него, непринужденно и несколько вальяжно развалившегося в кресле, можно было подумать, что он отдыхает в окружении задушевной компании и пребывает в ожидании чашечки кофе или бокала вина. Некоторую внутреннюю напряженность время от времени выдавал лишь характерный жест другой руки, которой он откидывал то и дело нависающие на лицо длинные пряди — запуская в шевелюру всю пятерню и легко рассекая гладь прямых темных волос ото лба к затылку.
С позиции объективного наблюдателя я в нем определенно не находила ничего такого, что могло бы пробудить столь глубокие и сильные чувства, какие испытывала к нему Карина. Совершенно обычный мужчина — не без изюминки, конечно, но и на супермена или принца на белом коне тоже не очень-то похожий. Вероятно, она видела его не только глазами, наполняя облик любимого одухотворенностью и гармонией, которых жаждала ее душа. Таким взором — это было известно и мне из собственного опыта — можно увидеть многое сверх того, что доступно постороннему равнодушному взгляду, заглянуть в глубинную сущность человека, беспрепятственно проникая под внешнюю, физическую оболочку и… «обогатить» избранника тем, чего в нем вовсе нет.
Объект высоких чувств сидел передо мной, не нарушая тишины и докуривая сигарету. Он никуда не спешил. Я в принципе тоже — Киря, даст бог, догадается, что со мной стряслось что-то из ряда вон выходящее, если я не явилась на встречу к назначенному часу, и заглянет по небезызвестному адресу. Вообще-то он частенько захаживал ко мне, один или вместе с женой, по делу или более приятному поводу, так что, думаю, за время, истекшее после последнего визита, дорогу не позабыл.
Наконец Лукьянов затушил окурок, тут же зажег следующую сигарету и продолжил нашу беседу, словно она не прерывалась ни на мгновение, словно и не было вовсе этой затянувшейся под сигаретный дым паузы:
— Тебя нанял Зорин… Почему именно тебя, а не следователей из милиции?
— Ясно почему — не хотел огласки. С его положением и многочисленными связями в светском обществе подобные происшествия, мягко говоря, нежелательны. Им свойственно подмачивать репутацию и провоцировать утрату доверительных отношений между деловыми партнерами.