Однозначно, им обоим выгодна смерть Эрика: Сердюкова унаследует состояние, а Бронштейн разделит его долю в фирме с Джоном Горбински плюс получит возможность и дальше безнаказанно проворачивать свои делишки, если, конечно, Джон не помешает ему.
К тому же, если он женится на Сердюковой, что вполне может произойти, он прихватит еще и солидный куш от личного состояния Эрика. Если мои предположения не далеки от реальности, то и Джону Горбински может грозить опасность… Надо бы предупредить его при случае, скоро он уже должен быть в Нью-Йорке.
Я, конечно, могу строить свои предположения сколько угодно, но, в конце концов, нужны факты. Может быть, я смогу что-то узнать у Торнтонов?
К ним-то я и собиралась теперь отправиться.
Их галерея располагалась на Пятьдесят седьмой улице Манхэттена, и как раз там сейчас проходила выставка «Искусство нашего века». Эту полезную информацию я почерпнула из путеводителя по картинным галереям и музеям Нью-Йорка, который купила по возвращении из Джерси-Сити.
Да, да, представьте себе, среди известных названий, как-то: музей Фрика, Метрополитен-музей, музей Барнза, музей города, музей современного искусства Соломона Гуггенхейма, галерея Бенджамина Родеси и Интерим Арт, значилась и галерея Торнтонов.
* * *
Нью-Йорк
22 мая
17 час 38 мин
В «Милфорд плаза» я сбросила «рабочую» одежду и, облачившись в черные кожаные клеши и «Фенди», под который натянула сиреневую водолазку, вышла на улицу.
Галерея Торнтонов занимала последний, сорок второй этаж. Скоростной лифт доставил меня туда меньше чем за полминуты. Приличная скорость!
Умные стеклянные двери разъехались, молчаливо приглашая войти. Первый зал представлял собой некое подобие гостеприимного холла, где любой желающий мог приобрести каталоги, альбомы, открытки с репродукциями картин и фотографиями скульптур, выставленных в галерее.
Светло-бежевые стены служили нейтральным фоном для огромных рекламных плакатов с репертуаром проводимых галереей выставок, перед которыми толпился разношерстный люд.
Миновав холл, я прошла в следующий зал, тишина которого, изредка нарушаемая шепотом и приглушенными шагами посетителей, приятно контрастировала с перманентным жужжанием и шелестом, стоявшими в холле.
Бледно-серый цвет стен как бы дополнял звуковой вакуум этого стерильного параллелепипеда. По стенам довольно свободно были развешаны картины современных художников.
Обойдя зал по периметру, я остановила свое внимание на паре неплохих морских пейзажей итальянского автора К. Карра, один из которых — «Пиния у моря» — напомнил мне пейзаж с фотографии, обнаруженной в ящике стола Сердюковой.