— Вау! Я ж тебя видела! — радостно выпалила допрашиваемая.
— Где? — Виктор снисходительно поднял брови. Точь-в-точь звезда экрана с докучливой поклонницей.
— У Олежки на фото! Вы там обнявшись стоите, пацаны еще, лет по двадцать.
— Да, правильно, у меня такое же есть.
Было заметно, что он растрогался и на любовницу шефа смотрит нежно и по-родственному. Втерлась в доверие, змеюка. А я что молчу?
— Не надо отвлекаться. С Игорем Ефимовичем когда сошлись?
— Ну… С полгода назад он папашкиного начальничка хоронил. Я тогда блондинкой была, с черным круто смотрится. Прикатила на богатеньких дедушек посмотреть, нарвалась на Игоречка. Судьба. Он-то на меня сразу запал, а я на него на полчаса попозже. Сразу после отпевания на его дачу укатили. Шикарное местечко. Там и поладили.
Слушать юную красотку было дико, но я ей не судья. Каждый живет, как может. Виктор брезгливо поморщился, не стерпел, пожурил:
— Он же старый, а у тебя вся жизнь впереди.
— В будущее лучше въезжать на иномарке, — рассудительно ответила девица. — Со счетом в швейцарском банке и домиком под Парижем.
— У тебя же отец вроде не нищий?
— Мать он давно кинул, ушел к своей телке. Она мне ровесница, только на голову выше. Раньше хорошо «зелень» подкидывал, теперь наследника состряпал, меньше дает. На косметику еле хватает.
У меня особой жалости она не вызывала. Золота на ней висело… если продать, год шампанское каждый день пить и ананасами закусывать. Мила проследила мой взгляд, но ничуть не смутилась.
— Игоречек не жмотничает. Он душка.
Я не спеша прикурила и пустила вверх струю голубого дыма.
— Кого же ты тогда боишься?
— С чего вы взяли? — Она сжалась в комочек, плечи даже втянула, припомнив какие-то свои страхи.
— Могу и по-другому спросить. Что ты делала в похоронном агентстве вечером, во время ограбления?
Милка набрала в грудь побольше воздуху и громко зарыдала. Виктор неодобрительно заворчал и полез за носовым платком. Я проигнорировала водопад слез и затянулась.
— Пораскинь мозгами. Нам душу открывать приятнее, чем ментам. Они народ грубый, могут не оценить.
Девчушка утерла заплаканную физиономию, высморкалась и нерешительно покосилась на меня.
— А вы мне поверите?
Я пожала плечами.
— Обещания не дам, но врать не советую.
Она поерзала и тихо начала:
— В понедельник днем мне звякнул Игоречек. Я с бабами на пляже тусовалась, так он скинул на автоответчик. Жду, мол, люблю и целую.
— Где?
— Как обычно, в агентстве.
— Во сколько?
— В девять тридцать. Я еще опоздала минут на пятнадцать. Захожу, приемщицы нет.
— Открыто было?
— От парадной двери ключи имею, а на втором этаже и в кабинете шефули все нараспашку было и никого живого. Я, идиотка, нет бы драпать, прошлась везде и в комнатенку, где сейф, заглянула. — Она перешла на шепот и, по всему видно, собиралась снова зарыдать. Пришлось взять ее за руку. — А он вскрыт и пустой. Я смекнула — подставили. И деру оттуда.