- Можно и без треска. Можно и совсем не выгонять, но отвадить. Уж очень нечистоплотная личность. На черта он вам нужен?! Лучше держать его на расстоянии.
- Хорошо, учту твой совет. Спасибо, Иван Терентьевич, - впервые назвал Котовский по имени-отчеству Белоусова. - Большое спасибо.
- За что же, Григорий Иванович?
- Трудная, опасная у вас работа. Куда проще идти в атаку и рубать. Хоть врага видно.
- Это - да. Если бы я стал рассказывать, чего последнее время наслышался, чего насмотрелся, в каких переделках побывал!.. Большую книгу можно было бы написать, и над каждой страницей читатель и слезу бы пролил и крепко призадумался.
Оба помолчали.
- Да, - в раздумье сказал Котовский, - мы говорим - затишье, война кончилась. А ведь у вас нередко и выстрелы слышны?
- Выстрелы! Иногда происходят форменные сражения! Кроме того, обстановка-то какая! Может ли быть на войне, чтобы к командующему фронтом вошел вражеский солдат и выстрелил в командующего? А у нас может! В Петрограде с председателем Чека именно так и произошло. А главное - все свершается невидимо, скрыто. Шифры, пароли, специальные конспиративные квартиры... Да, это особенная война. Кажется, чего тут такого? А ведь не так-то просто взять заговорщиков. Помню, окружили мы дом. Непроглядная тьма. Дождище. По сигналу вошли. За столом их было тринадцать. И черт их знает, как они будут действовать: отстреливаться? убегать? Захватили мы тогда списки, печати, адреса, а главное - подобрали на полу изорванное в клочки письмо. Дзержинский и Лацис целую ночь его складывали по кусочкам, расшифровывали. Мало того, что шифр, набор непонятных слов: "бархат", "треугольник" и прочее в этом роде, да еще и написано все вперемежку на английском и на французском языках...
- Прочитали?
- А как же! Если бы вы знали, кто у них орудует! Кто устраивает все эти заговоры! Кого тут нет! Тут и морские атташе, и епископы, и священники, и генералы... Например, связной у них как-то тут работала жена министра Временного правительства. Или - не угодно ли: артистка Островская... барон Штромберг... Консулы, нотариусы, бывшие полицейские, есаулы... и, конечно, эсеры и, разумеется, анархисты... Можно ли без них? А главным образом - профессиональные шпионы, всякие розенберги, розенблюмы, пишоны... А есть еще у них небезызвестный Сальников. Попался бы он мне, голубчик, я бы с ним поговорил! А то был такой "дядя Кока", узкую фотопленку под ногтями прятал. Это я говорю только о тех, кто обезврежен. А если бы все рассказать... Страшная бездна!
Видно было, что эта тайная война волнует Белоусова. Он был в сильном возбуждении, но сдерживался.