Большинство его коллег не оправились бы от таких увечий, но только не Джек.
Джек Брэди оказался крепким орешком. Сначала пастор причастил его, а потом взялись за дело хирурги с целой командой медсестер. И через три месяца сержант Джек Брэди смог снова приступить к своим обязанностям.
О неприятном происшествии напоминала лишь едва заметная хромота.
Он был снова в порядке, но стал немного другим. Все обратили внимание, что он чаще стал улыбаться. Он больше не был неприступным полицейским, с которым каши не сваришь, а изменил свои взгляды на жизнь. Пройдя через собственные страдания, он научился сочувствовать другим.
Девушка дрожащей рукой подписала протокол. Он помог ей встать и кивнул женщине-полицейскому.
– Детка, все уже позади, – сказал он девушке. – Ничего дурного с вами больше не случится.
Тихо всхлипывая, девушка ушла. Вошел Миллер с телеграммой в руках.
– Джек, не растрачивай попусту свое участие к этой молодой особе. Я только что получил на неё данные. Она была осуждена за кражу, затем за соучастие в квартирном грабеже и за нелегальное хранение наркотиков. В ноябре прошлого года ей удалось бежать из колонии в Петерхилле. – Бросив телеграмму на стол, Миллер добавил: – Нам достаются самые лакомые кусочки.
– Но Мачеку все равно ничего не светит, – возразил Брэди. – Как бы там ни было, перед нами очень запуганная девочка.
– Миленькая и аппетитная, – добавил Миллер. – Только этого мне и не хватало.
Зевнув, он полез за сигаретой, однако пачка оказалась пустой. Досадливо скомкав её, он пробурчал:
– Длинная выдалась ночь.
Раскуривая трубку, Брэди согласно кивнул.
– Скоро она закончится.
Дверь резко распахнулась, и двое конвойных ввели Мачека, который плюхнулся на стул. Миллер обратился к одному из сопровождающих:
– Принесите, пожалуйста, чашку чая и пачку сигарет.
Конвойный кинулся выполнять поручения. Втайне он боготворил Ника Миллера. Человек с законченным юридическим образованием, дослужившийся за рекордных пять лет до сержанта полиции, был его идолом. Поговаривали, что он к тому же имеет долю в фирме брата и может позволить себе гораздо больше, чем большинство полицейских.
Дверь захлопнулась, и Миллер повернулся к Мачеку.
– Итак, приступим к делу.
– Мне нечего сказать, – упрямо заявил Мачек.
Брэди насмешливо хмыкнул и замолчал.
Поляк воровато покосился на Миллера, который внимательно изучал свои ногти, и обиженно воскликнул:
– Ну и что с того, что я дал ей тумака? Эта дрянь заслужила…
– Почему? – спросил Брэди.
– Так ведь я её приютил, сам терпел неудобства, чтобы ей было у меня тепло и удобно. А в два часа ночи засек её, когда она пыталась удрать, прихватив мой бумажник, часы и ещё кое-что из вещей. Как бы вы поступили на моем месте? – Вид у него был обиженный и злой.